Отряды в степи - [3]

Шрифт
Интервал

Прошло немного времени, и Семен подтвердил уже в серьезном деле свое право называться «бесстрашным атаманом».

Однажды, это было летом, неизвестно отчего на хуторе загорелась конюшня. Все, кто был поблизости, в том числе и Семен, конечно, бросились спасать лошадей. Когда все кони были уже выведены и собравшиеся, не давая распространяться пожару, ожидали, когда охваченная со всех сторон пламенем постройка рухнет, чей-то женский голос пронзительно закричал:

— Батюшки! Ведь там жеребенок остался…

Этот одинокий крик словно повис в воздухе. Хуторяне понимающе переглянулись, но никто не решился приблизиться к пожарищу — вот-вот должна была рухнуть крыша.

Вдруг от толпы отделилась фигура с наброшенной на голову рогожей и, вытягивая вперед руки, рванулась в бушующий огонь. Не успел еще никто как следует сообразить, что произошло, как эта фигура выскочила обратно, волоча за гриву еле живого жеребенка, который не мог даже ржать, а как-то только громко всхлипывал…

Когда спасший от гибели жеребенка человек сбросил начавшую гореть рогожу, все увидели радостно улыбавшегося Семена, что-то кричавшего толпе. Но в шуме рухнувшей крыши слов его никто уже разобрать не мог…

Семен Буденный славился на хуторе не только бесстрашием и ловкостью, но и физической силой.

Вся семья Буденных была очень жизнерадостной. Несмотря на непроходящую нужду, в их землянке часто гостили шутка и смех. Все Буденные славились как заядлые песенники и танцоры. Бывало, в свободный вечер Михаил Иванович возьмет балалайку и начнет играть, а его сыновья и дочери затянут песню или пустятся в пляс. Семен быстро научился играть на балалайке, а затем и на гармонике и вскоре стал желанным участником всех молодежных вечеринок, дорогим гостем на семейных праздниках и свадьбах.

Летом редкий вечер, когда у двора Буденных не собиралось несколько десятков девушек и парней, которые под гармонику Семена пели, водили хороводы и плясали. Зимой же Семен подвязывал к сапогам самодельные коньки, брал неизменную гармонь, отправлялся на каток; лихо наигрывая полечку, он резал коньками ледяную гладь, а за ним, взявшись за руки, плавно катились парни.

…И вот теперь дядя Семен должен уезжать в «солдатчину». Филипп лишится на долгие годы любимого друга и наставника. Потому-то осень 1903 года была для Филиппа особенно тоскливой.

Наступил день расставания. С утра Семен, приодетый и как-то даже повзрослевший, начал прощаться с хуторянами, заходил к ним в землянки. Не только Филиппу, но и всем иногородним ребятам и взрослым было жаль расставаться с Семеном Буденным. Его все любили, но, конечно, каждый по-своему. Взрослые любили его за то, что он был работником на все руки, за смекалистый и светлый ум. Товарищи — за храбрость и силу, девушки — за умение петь, играть и плясать, мальчишки— за то, что он был их заступником и за то, очевидно, что каждый из них хотел чем-нибудь походить на него. Но больше всего Семена любили за его справедливость, душевность, за то, что он сам никого не обижал и обиды никому не прощал.

К Новиковым Семен, как к своим, пришел прощаться последним. Присел на лавку, положил кулаки на стол и словно задумался.

— Уезжаешь, значит, служить, Семен Михайлович… — нарушил неловкое молчание отец Филиппа, впервые назвав Семена по имени и отчеству.

— Ничего не поделаешь, дядя Корней, служба царская, сами знаете, — ухмыльнулся Семен, — с ней шутки плохи. — Заговорил быстро, словно боялся, что его перебьют: — Вы уж тут с батей моим совместно действуйте. Эвон семьища какая у нас остается! Помогайте друг другу, а то заклюют.

Семен поднялся. Пора было уходить.

— Ну, Филипп, расти большим. — Семен провел шершавой ладонью по голове мальчика. — Меньших в обиду не давай.

— Прощевай и ты, — ответил за всех Корней Михайлович. — Нас не забывай, возвращайся, да смотри на царской службе шею себе не сломай, бесстрашный атаман.

— Не сломаю, — улыбнулся Семен. — Она у меня крепкая, шея-то, глядишь, еще пригодится.

Провожать новобранца на службу в царскую армию, по установившейся традиции, вышло большинство иногородних жителей хутора. Вся фуражка и грудь Семена украшены бумажными цветами — знаки уважения.

Цветы и на лошади и на высокой подводе — таков обычай. Долго шли хуторяне за подводой, пока она не скрылась из виду, увозя Семена.

Давно уже не только опустела дорога, но и улеглась на ней пыль. А Филипп долго еще стоял и глядел на потускневшую степь. Он тогда не знал, что разлука продлится долгие десять лет.


С отъездом Буденного в солдаты жизнь на хуторе Литвиновка текла между тем своим установленным порядком.

Уже было рассказано о тех тяжелых условиях, в каких находились иногородние, пришлые крестьяне на казачьих хуторах. К тому же аренду платили не только за землю. Предприимчивые богатеи обкладывали иногородних самыми различными налогами. Платили налог за землянку, за окно в землянке — особый налог, за трубу тоже, за выпас коров, лошадей, овец. Даже курица, принадлежавшая иногороднему, облагалась соответствующим налогом.

Эти налоги устанавливались совершенно произвольно. На других хуторах, например, они были иными.


Еще от автора Игорь Евгеньевич Всеволожский
Уходим завтра в море

Повесть "Уходим завтра в море" принадлежит перу одного из старейших писателей-маринистов - Игорю Евгеньевичу Всеволожскому.Впервые эта книга вышла в 1948 году и с тех пор неоднократно переиздавалась.Описанные в ней события посвящены очень важной и всегда актуальной теме - воспитанию молодых людей и подготовке их для трудной флотской службы.


Неуловимый монитор

О подвигах и мужестве советских моряков рассказывает эта быль. С первого дня войны и до самой победы экипаж монитора «Железняков» громил врага, выполнял сложнейшие задания, не раз действовал в тылу оккупантов. Через смертельные испытания пронесли моряки верность долгу, волю к победе и любовь к своему кораблю.Автор, свидетель и участник описываемых событий, с гордостью рисует своих героев, матросов и офицеров, корабля, ставшего живой легендой флота.


В морях твои дороги

О приключениях юных моряков-нахимовцев Никиты Рындина и Фрола Живцова.


Ночные туманы. Сцены из жизни моряков

Автор романа «Ночные туманы» — писатель Игорь Евгеньевич Всеволожский известен читателям по книгам о маршале С. М. Буденном («Хуторская команда», «Восемь смелых буденновцев», «Отряды в степи»), о генерале Оке Городовикове («В боях и походах») и по многим романам о моряках («Уходим завтра в море». «В морях твои дороги», «Балтийские ветры», «Раскинулось море широко», «Пленники моря», «Неуловимый монитор», «Золотая балтийская осень»).В годы Великой Отечественной войны писатель служил на Черноморском флоте и навсегда связал свою жизнь и творчество с флотом.«Ночные туманы» — роман о трех поколениях моряков советского флота.


Судьба прозорливца

Герой повести, матрос Фрей Горн, в результате контузии обретает дар чтения мыслей и оказывается вовлечен в политические интриги своей родины, «банановой республики» Бататы.Повесть-памфлет, написанная в 1948 г., гротескно изображает страну третьего мира, сырьевой придаток, в которой борьба олигархов за власть подогревается шпиономанией и прикрывается демократической болтовней.


Амурские ребята

Герои повести Игоря Всеволожского – двенадцатилетние Павка и Глаша – жили в военном городке на Амуре, на базе Амурской военной флотилии. Осенью 1918 года безмятежное их детство кончилось – городок захватили японцы и белогвардейцы-калмыковцы. Матросы-амурцы ушли в тайгу и создали партизанский отряд, а Павка и Глаша стали их верными помощниками в борьбе против интервентов...


Рекомендуем почитать
Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Маленький курьер

Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.