Отряд Каманина - [6]

Я осмотрел и промыл в бензине топливный фильтр, запустил и опробовал двигатель и снова проводил пилотов. Долго мы смотрели на удаляющиеся бипланы.

Примерно через час ванкаремский радист Е. Силов принял сообщение из лагеря: Слепнев сел неудачно, повредив горизонтальное оперение и стяжку шасси, а Каманин с Молоковым вылетели с челюскинцами. Первым вернулся Молоков с тремя спасенными, командир отряда и штурман вывезли двух человек. В тот день больше не летали, а мы с Пилютовым и Девятниковым долго возились с самолетами, готовя их к завтрашним рейсам.

Но 8 апреля поднялся сильный ветер, в лагере при сжатии льдов сломало аэродром, поврежденный самолет Слепнева челюскинцам пришлось перетаскивать на запасную площадку... Через два дня Каманин вывез на материк 3 челюскинцев, но при осмотре самолета я обнаружил неисправность в системе охлаждения. Зато Молоков отличился - слетал на льдину 3 раза и доставил 14 человек. В тот же день механики "Челюскина" заменили на машине Слепнева стабилизатор. Его взяли с однотипного, разбитого самолета Леваневского и привезли на льдину на машине Молокова. Взяв на борт 6 потерпевших кораблекрушение, Слепнев благополучно добрался до Ванкарема.

Однажды Каманин возвращался из лагеря Шмидта первым, за ним шел Молоков. Вижу, к Ванкарему подходит синяя "двойка" Молокова, приземляется. Ничего не понимаю - где же командир? Но вот послышался гул мотора, и со стороны мыса Северного появился мой Р-5. Оказывается, Каманин и Шелыганов с радости "недосмотрели" за курсом.

11 апреля в Ванкареме появился самолет С-13, на котором летчик И. Доронин и бортмеханик Я. Савин совершили труднейший перелет Хабаровск Нижнетамбовское - Николаев-на-Амуре - Охотск - Нагаево - Гижига - Каменское - Анадырь - Ванкарем длиной 5850 км. Доронин первым преодолел Анадырский хребет, выиграв 600 км. В тот же день Каманин сделал 3 рейса в лагерь, а Молоков - 4, доставив на берег 20 челюскинцев.

К вечеру, когда мы заканчивали подготовку самолетов, послышался шум мотора и мы увидели самолет, шедший на большой высоте над берегом. Это был П-5 М. Водопьянова, который также прошел над Анадырским хребтом. С Водопьяновым прилетел старший техник нашего отряда А. Разин, от которого мы узнали, что самолеты Демирова и Бастанжиева потерпели аварии в сложных погодных условиях. Хорошо, что люди уцелели...

12 апреля продолжились полеты, но Доронин, взлетая со льдины с четырьмя пассажирами, повредил шасси. Савин вместе с челюскинцами починил С-13, Доронин взял на борт двух человек, пошел на взлет и в конце разбега... вновь сломался злополучный болт шасси! Одна из лыж приняла ненормальное положение, но делать нечего, и Доронин пошел на Ванкарем. Сел благополучно.

...Начиная с прилета в Ванкарем мы, механики, спали по 3-4 ч в сутки так много времени занимала подготовка машин к полетам на 20-35-градусном морозе. Работали ночью, чтобы светлое время суток отдавать полетам. Воду мы грели в печи Гончарова, отапливая ее плавником - древесиной, выброшенной на берег. Если полеты задерживались, то мы дежурили на аэродроме, то и дело прогревая моторы... Так продолжалось до 13 апреля.

В тот день первым в лагерь вылетел Водопьянов, но неудачно - дымка помешала обнаружить лагерь. В полдень стартовало сразу три самолета. Тем временем в лагере развели "праздничный" костер - в огонь летели чемоданы, одеяла, словом все, что нельзя было вывезти. Поэтому летчики заметили дым от костра за несколько десятков километров. Одновременно радист лагеря Шмидта Э. Кренкель заканчивал последний сеанс связи с Ванкаремом и Уэленом. Затем Кренкель дает "Всем, всем, всем" по международному коду. Добавив: "К передаче ничего не имею. Прекращаю действие радиостанции", - медленно трижды повторил позывные "Челюскина".

Торжественная встреча в Москве. В машине Н. КАМАНИН, О. ШМИДТ и председатель Правительственной комиссии по спасению челюскинцев В. КУЙБЫШЕВ.

Механик-челюскинец Саша Погосов помог летчикам развернуть самолеты, поочередно подталкивая хвосты, и уже на ходу забрался в кабину Молокова. Последний круг над покинутым лагерем (об этом просил капитан погибшего парохода Воронин), и Молоков низко, в 100-200 м над льдами, повел свой Р-5 к Ванкарему.

И вот мы встречаем последние самолеты. Радости нет предела! Толпа бородачей челюскинцев и чукчей окружает самолеты. Объятия, общее ликование. Я открываю крышки парашютных контейнеров - и из каждого выскакивает по четыре собаки. Славно они поработали в лагере!

Операция по вывозу челюскинцев с дрейфующей льдины длилась с 7 по 13 апреля. Самолеты Каманина и Молокова сделали по 9 рейсов, перебросив на Большую землю 72 человека; десять женщин и двух детей еще 5 марта эвакуировал Ляпидевский. Водопьянов в трех полетах доставил на материк десять человек. Слепнев - шестерых и Доронин - двух. Всего же самолеты выполнили 24 рейса.

16 апреля 1934 года ВЦИК СССР учредил высшую награду страны, звание Героя Советского Союза. Первыми его получили семь летчиков, участвовавших в спасении челюскинцев. Летчики-наблюдатели Л. Петров, М. Шелыганов, бортмеханики М. Руковский, П. Пилютов, И. Девятников, В. Александров, М. Ратушкин, А. Разин, Я. Савин, автор этих строк и механики самолетов Леваневского и Слепнева; граждане США У. Левари и К. Армистед были награждены орденами Ленина.