Отрицательное поведение потерпевшего и Уголовный закон - [21]

А. А. Реан дополняет этот перечень такой особенностью личности, как «демонстративность»[132]. Демонстративная личность постоянно стремится произвести впечатление на других, привлечь к себе внимание. Свои устремления она проявляет в тщеславном поведении. Именно тщеславие порождает в жертвах преступления обидчивость и заносчивость, роль которых в возникновении агрессивного поведения очень существенна.

Многие авторы полагают, что агрессивность потерпевшего определяется его социальным статусом[133]. Так, чаще всего провоцируют преступление лидеры или «отверженные». В первом случае агрессия вызывается желанием защитить или укрепить свое лидерство, а во втором – неудовлетворенностью своим положением.

Как показывают собранные нами данные, преступления чаще всего провоцируются эгоцентричными и агрессивными потерпевшими, которые становятся жертвами себе подобных в «наркотико-алкогольно-сексуальных» преступлениях.

Как отмечает Е. В. Садков, «повышается интенсивность виктимизации так называемого маргинального слоя общества, порой трудно бывает увидеть разницу между преступником и потерпевшим, если они оба из маргинальной среды; у них почти одинаковые личностные деформации и стереотипы поведения»[134]. В данной среде 80 % лиц становятся жертвами преступлений, в совершении которых определяющую роль играет их провокационное поведение. Такие люди, как правило, живут по принципу: жить хочу и буду жить именно так, чтобы меня замечали. По мнению С. Н. Абельцева, потерпевших из маргинальной среды характеризуют «эгоистические привычки, потеря чувства ответственности, равнодушие к проблемам других людей, цинизм. Им присущи ослабленные чувства стыда, долга, совести, а также несдержанность и конфликтность, грубость, лживость, ханжество, необразованность, невоспитанность»[135].

Потерпевших, поведение которых носило провокационный характер, объединяет многое, но прежде всего, наличие асоциальной установки.

Психологическая установка относится к числу наиболее изучаемых, но при этом наименее изученных проблем в области социологии и психологии. Явления установки начали изучать еще в XIX веке, когда было установлено, что каждому индивиду в силу присущих ему установок (или диспозиций[136]) свойственна готовность к определенным поведенческим актам, действиям, поступкам, а также к их последовательности.

В психологии проблематику установки личности рассматривают сквозь призму личностных отношений (В. Н. Мясищев), направленности (Л. И. Божович), проявления целостности психических свойств и процессов (Д. Н. Узнадзе).

В частности, Д. Н. Узнадзе видит в ней «готовность организма, субъекта к определенной деятельности в соответствии с конкретными условиями, потребностью и ситуацией ее удовлетворения»[137]. Автор справедливо замечает, что «поведение, как бы и где бы оно ни возникало, определяется воздействием окружающей действительности не непосредственно, а прежде всего опосредованно – через целостное отражение этой последней в субъекте деятельности, т. е. через его установку»[138]. Подтверждение этому тезису мы встречаем в философских исследованиях, где отмечается, что «установка является не отдельным психическим феноменом, а целостным личностным состоянием, возникающим на основе отражения действительности. В свою очередь, она оказывает дальнейшее влияние на процессы предстоящего отражения. Установка создает у субъекта дифференцированное отношение, избирательную готовность к предстоящим внешним воздействиям и влияет на протекание и направленность последующих актов осознанного отражения и поведения[139].

Рассматривая диспозиционное (установочное) поведение как определенное социальное поведение, психологи предлагают выделять четыре уровня установок:

– первый уровень составляют элементарные фиксированные диспозиции, посредством которых регулируются непосредственные реакции субъекта на ситуацию;

– установки второго уровня формируются на основе потребности человека в общении. Этот уровень регулирует поступки личности в типичных для него ситуациях.

– Третий уровень имеет дело с такими диспозициями, в которых фиксируется общая направленность интересов личности в конкретной сфере общественной жизни. На этом уровне регулируются уже некоторые системы поступков и социальное поведение.

– И, наконец, высший (четвертый) уровень образует система ценностных ориентаций личности. Этот уровень регулирует целостность социального поведения и деятельности личности[140].

Применительно к личности потерпевшего и его провоцирующему поведению особого внимания заслуживает высший уровень установок – ценностная ориентация личности.

В уголовно-правовой литературе именно преступник традиционно рассматривается как лицо, имеющее ярко выраженную антисоциальную направленность (или установку). В частности, А. Н. Костенко утверждает, что «преступник отличается от нравственно здорового человека модусом личности: преступник имеет индивидуалистический модус личности, а нравственно здоровый человек – коллективистский… Все преступники, без какого-либо исключения, потому и преступники, что они имеют индивидуалистическую установку. Иначе и быть не может. Ведь само криминальное поведение – это проявление индивидуализма»