Отраженный свет - [9]
Та же история повторяется еще много-много раз с каждой нужной вещью. Часа через два наш лагерь наконец разбит, разбит окончательно и до такой степени, как не был разбит, наверное, и лагерь Мамая после битвы на поле Куликовом.
Весь мир и еще два академика
Со стороны работа на обнажении выглядит очень скучно. По крайней мере, Женька представлял себе поиски полезных ископаемых несколько иначе.
Мы лазим по обнажениям, выколачиваем образцы из каждого пласта, замеряем компасом наклоны пластов, описываем их: "Песчаник грубозернистый, выше по разрезу согласно перекрывается пластом песчаника средне- и мелкозернистого, массивного, серого..." Женька разочарован до слез - никто не срывается со скал, мы не открываем никакого месторождения, совсем ничего-ничего интересного. Конечно, Женька вполне взрослый человек, и он понимает, что все не так просто, но песчаник серый с зеленоватым оттенком - это вовсе не то, чего он ожидал. А мы после скучного описания этих нескольких пластов - а сколько их еще в обнажении! - начинаем заниматься еще более скучным делом - искать... нет, не нефть, а окаменелые раковины.
— А чего из них делают?
Увы, ничего. Если из современной раковины можно сделать, худо-бедно, хоть перламутровую пуговицу, то из окаменелой раковины не сделаешь и этого.
Но зато без этих раковин невозможно найти нефть. В нашем районе за сорок лет не было найдено ни одной раковины. Ни одной...
— Если мы найдем хотя бы одну раковину, это будет такое открытие! Попробуем? Представляешь, ведь эту раковину можешь найти и ты... И тогда тебе на этом самом месте поставят памятник в натуральную величину. Не возражаешь?
Нет, против памятника Женька абсолютно ничего не имел. Он горячо принялся за дело, но его хватило ненадолго. Уж очень это скучно - искать окаменелости: отобьешь кусок породы, осмотришь его со всех сторон, расколотишь на несколько частей, осмотришь и их, выбросишь, отбиваешь новый кусок, расколачиваешь его - и так до тех пор, пока хоть что-нибудь не найдешь. Заставить себя сосредоточиться на таком безрезультатном процессе трудно. Через пять минут Женька начал потихоньку насвистывать. Молоток его стал стучать в такт мелодии, и Женька разбивал, выбрасывал и снова разбивал обломки уже в ритме меланхолического танго. Глаза его подернулись мечтательной пеленой, сквозь которую он не сумел бы разглядеть и целого кита.
Но китов не попадалось. Раковин, к сожалению, тоже. Их ведь могло и вообще не быть в пласте.
А найти надо было во что бы то ни стало. Не из-за памятников. И даже не только из-за научного интереса...
Несколько лет назад мы предложили свою схему геологического строения региона. Но мы были слишком молоды и наивны и даже представить себе не могли, что ожидает нас на этом пути.
Как поучал нас потом один опытный и всеми уважаемый геолог, мы совершили крупный тактический просчет. Надо было без претензий привести построения такими же, как у всех, а в конце скромно оговориться: "Однако существуют факты, противоречащие изложенной концепции", перечислить эти факты и - "Не исключено, что..." - вот здесь-то и высказать, но очень осторожно, свое истинное мнение. После этого можно совершенно спокойно работать. В таком положении очень удобно - и заявочный столб забит, и лазеечка на всякий случай остается. Подтвердится предположение - а первыми-то мы его высказали! Не подтвердится - а мы на нем и не настаиваем! Если бы мы знали этот прием, мы бы им воспользовались. А может, и нет.
Но рубикон был уже перейден. Сразу и бесповоротно. И пощады можно было не ждать. Слишком от многого мы предлагали отказаться. Такие вещи безнаказанно не проходят.
Правда, сначала нас не особенно принимали всерьез, даже похлопывали по плечу: "Ну как, вы еще не передумали?" Но мы и не думали "передумывать".
Есть такая пословица: "Дружба - дружбой, а служба - службой". Теоретически все правильно. Но только - теоретически... Раньше я с недоверием относился к известиям об академиках, занятых одним делом, но не разговаривающих друг с другом, или же к рассказам о профессорском квартете...
— Илья Семенович, - обращается один профессор к другому, сидящему через одного человека от него, - передайте, пожалуйста, Якову Юрьевичу, - а Яков Юрьевич сидит с профессором рядом, - передайте, пожалуйста, Якову Юрьевичу, что в четырнадцатом такте он недопустимо затянул фермату.
Но вот я слышу выступление:
— Только что прозвучавший доклад основан на большом литературном и оригинальном материале. Предложенная интерпретация, безусловно, интересна, но... - И после обязательного академического реверанса наш уважаемый оппонент приступает к существу дела. Тщательный критический разбор, и финал: - Жалко смотреть, как молодые и, безусловно, способные люди тратят свои силы на погоню за идеей-фикс. - Далее следовал довольно прозрачный намек на то, что ведь не только свои силы мы тратим попусту, но и... государственные деньги. Те самые деньги, которые лучше истратить на "правильные" идеи.
Уважаемый оппонент раньше был нашим другом.
В конце концов как-то незаметно оказалось, что мы вступили в противоречия со всем миром.
Рекомендовано учебно-методическим объединением вузов России по образованию в области национальной экономики и экономики труда в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности 06.07.00 - "Национальная экономика" и другим экономическим специальностям. Рецензенты: Р. Г. Леонтьев, доктор экономических наук, главный научный сотрудник Института комплексного анализа региональных проблем ДВО РАН, профессор кафедры финансов и кредита Дальневосточного государственного университета путей сообщения, Ю.
Автор — морской биолог — восемь месяцев изучал яркую и красочную жизнь коралловых рифов Явы, Сулавеси (Целебеса), островов Вали и У наука, грозного архипелага Кракатау, необитаемых коралловых островов. Работал он и в мангровых лесах, на скалистых порогах и пляжах в осушной полосе Яванского, Целебесского и Молуккского морей, Мадурского и Зондского проливов, бурного Индийского океана. Ему посчастливилось познакомиться с пышной тропической растительностью среди нетронутой природы, а также в замечательном Богорском ботаническом саду, с геологическими достопримечательностями, с величественными памятниками прошлых эпох и с прекрасным изобразительным и музыкальным искусством балийцев.
В книге этой вы найдете рассказ про путешествие увлекательное и в значительной мере необычное. Необычное потому, что оно сулило не только множество дорожных впечатлений, но и много серьезных опасностей, какими чреваты морской перегон речных судов и ледовая проводка. Необычное потому, что участники его прошли на самых обыкновенных речных судах около двенадцати тысяч километров через Россию — по крупнейшим рекам Европы и узким живописным речушкам Севера, по лабиринту шлюзов старинной системы и беспокойным южным морям, по простору новых водохранилищ и коварным морям Ледовитого океана.
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
«Семидесятый меридиан» — книга о современном Пакистане. В. Пакаряков несколько лет работал в стране собственным корреспондентом газеты «Известия» и был очевидцем бурных событий, происходивших в Пакистане в конце 60-х — начале 70-х годов. В очерках он рассказывает о путешествиях, встречах с людьми, исторических памятниках, традициях. Репортажи повествуют о политической жизни страны.
Автор, молодой советский востоковед-арабист, несколько лет живший, в большой теплотой и симпатией рассказывает о повседневной жизни иракцев во всем ее многообразии. Читатель познакомится с некоторыми аспектами древней истории этой ближневосточной страны, а также найдет в книге яркие описания памятников прошлого, особенностей быта и нравов народа Ирака, современных его пейзажей.
Ирина Летягина в свои 26 лет была успешным юристом в крупной консалтинговой компании, жизнь била ключом, но чего-то явно не хватало. Все твердили о том, как нужно и как правильно жить, но никто не говорил, что на самом деле нужно жить так, как хочется самой. Потеряв всякое желание развиваться в юриспруденции, оставив престижный университет за спиной и бросив нелюбимую работу, Ирина отправляется в путешествие без обратного билета. И все только для того, чтобы найти себя и узнать, какой путь предначертан именно ей.
Александр Никитич Плетнев родился в 1933 году в сибирской деревне Трудовая Новосибирской области тринадцатым в семье. До призыва в армию был рабочим совхоза в деревне Межозерье. После демобилизации остался в Приморье и двадцать лет проработал на шахте «Дальневосточная» в городе Артеме. Там же окончил вечернюю школу.Произведения А. Плетнева начали печататься в 1968 году. В 1973 году во Владивостоке вышла его первая книга — «Чтоб жил и помнил». По рекомендации В. Астафьева, Е. Носова и В. Распутина его приняли в Союз писателей СССР, а в 1975 году направили учиться на Высшие литературные курсы при Литературном институте имени А. М. Горького, которые он успешно окончил.
Виктор Григорьевич Зиновьев родился в 1954 году. После окончания уральского государственного университета работал в районной газете Магаданской области, в настоящее время — корреспондент Магаданского областного радио. Автор двух книг — «Теплый ветер с сопок» (Магаданское книжное издательство, 1983 г.) и «Коляй — колымская душа» («Современник», 1986 г.). Участник VIII Всесоюзного совещания молодых писателей.Герои Виктора Зиновьева — рабочие люди, преобразующие суровый Колымский край, каждый со своей судьбой.
Евгений Валериянович Гропянов родился в 1942 году на Рязанщине. С 1951 года живет на Камчатке. Работал на судоремонтном заводе, в 1966 году закончил Камчатский педагогический институт. С 1968 года — редактор, а затем заведующий Камчатским отделением Дальневосточного книжного издательства.Публиковаться начал с 1963 года в газетах «Камчатская правда», «Камчатский комсомолец». В 1973 году вышла первая книга «Атаман», повесть и рассказы о русских первопроходцах. С тех пор историческая тема стала основной в его творчестве: «За переливы» (1978) и настоящее издание.Евгений Гропянов участник VI Всесоюзного семинара молодых литераторов в Москве, член Союза писателей СССР.
Владимир Вещунов родился в 1945 году. Окончил на Урале художественное училище и педагогический институт.Работал маляром, художником-оформителем, учителем. Живет и трудится во Владивостоке. Печатается с 1980 года, произведения публиковались в литературно-художественных сборниках.Кто не помнит, тот не живет — эта истина определяет содержание прозы Владимира Вещунова. Он достоверен в изображении сурового и вместе с тем доброго послевоенного детства, в раскрытии острых нравственных проблем семьи, сыновнего долга, ответственности человека перед будущим.«Дикий селезень» — первая книга автора.