Отражение - [16]
— Мамусь, — я подошла и обняла ее за плечи. Мама тяжело вздохнула. — Прости, пожалуйста, и пойми — я хотела как лучше. А Аркаша, он очень хороший. Постарайся меня понять. И потом, ты же меня сама воспитала, разве я могу выбрать плохого человека?
— Ну уж не знаю, — мама оттаяла и, кажется, даже прослезилась. — Он мог тебя обмануть… Хотя нет, он слишком простоват для этого. Ладно, пойдем, а то гость уже заждался.
Мы взяли тарелки, чашки и разрезанный торт и пошли в зал, где нас уже ждал Аркаша. Он, конечно же, понял, что сейчас на кухне решалась его судьба, и ужасно нервничал. А может быть, еще и слышал наш разговор. Всё-таки двери и стены в мамином доме толщиной не отличались. Вид наших умиротворенных лиц Кешу успокоил.
Я сходила за кипятком и разлила горячий травяной чай по чашкам.
— Попробуй, — подвинула напиток избраннику. — Мама травы сама собирает.
— Очень вкусно, — сказал он, сделав первый глоток. — Я такой в детстве пил — бабушка заваривала.
Мама сначала насупилась — сравнение с бабушкой ей не понравилось, но потом улыбнулась: раз парень корнями из деревни, значит, не гнилой. Это был один из ее непреложных постулатов.
Через несколько минут они уже увлеченно беседовали, вспоминая прелести советской деревни. Я даже почувствовала себя немного неуютно — приревновала что ли? Сначала — враг народа, а теперь уже — как сын родной! Я смотрела на маму и украдкой вздыхала. Как она постарела! Угольно-черные волосы стали пепельными, морщины заполонили лицо, вся она как-то осунулась и похудела. Почему я раньше этого не замечала? Сердце заныло тоскливо и тревожно. Первый раз мне пришла в голову мысль, что когда-то я потеряю самого дорого человека на свете.
— Мамусь, ты-то как? — влезла в чужой разговор.
— Да всё нормально. С Дуней каждый день друг к другу в гости ходим, так что — не скучаю, — ответила она мельком и снова погрузилась в беседу с будущим зятем.
Когда за окном стемнело, и блеклая худая луна принялась заглядывать в неприкрытые окна, мы дружно перемыли посуду и отправились спать. Мама тоном, не терпящим возражений, велела нам разложить диван в зале. В комнате, где я обычно ночевала, кровать была полуторной, и вдвоем с Кешей мы туда, конечно же, не влезли бы. Было неудобно, но мама развеяла все мои сомнения одной фразой.
— Нечего людей смешить, — сказала она и принялась доставать нам постельное белье.
Только, когда мама на втором этаже перестала ворочаться и вздыхать, а Кеша убаюкивающе засопел, прижимая меня к себе, я провалилась в сон.
Глава 9
Было темно, сыро и душно. Я огляделась — какая-то каморка с низким потолком и земляным полом и парой дырок в потолке, через которые проникал солнечный свет. Свежего воздуха через них не сочилось — только полуденная духота.
Живот сводило от голода, сколько я уже не ела? Попыталась подойти к двери, обозначенной лишь узкой полоской света снизу, но тут же взвыла от боли — нога была прикована цепью к стене. И похоже, я уже не раз так дергалась, щиколотку ободрало до крови и теперь она нещадно саднила. Я бы села на землю, заменявшую пол, но обнаружила, что я всё еще нагая. Опять сон!
Я успокоилась. Всё-таки, как бы он ни казался реальным, рано или поздно я проснусь. Между тем глаза понемногу привыкли к темноте — не было здесь ничего, куда можно было бы сесть. Выходит, я так и буду стоять, пока не проснусь? Мысли путались, живот снова напомнил о себе судорогой.
Почему меня не кормят, если хотят продать? Я же правда умру от голода. Часть меня тут же отозвалась радостью — именно так! Лучше умереть, чем брать пищу у Харима. Он приходил несколько раз и приносил черствую лепешку, помахивал ею перед моими глазами.
— Пойдешь со мной, получишь еще, — притворно ласково начинал он.
Я неизменно отвечала плевком, после чего получала сучковатой палкой по бедру и, скуля, отползала в угол. Боль была мне непривычна, в родном селении меня никогда так не мучили. Когда Харим меня бил, я старалась держаться, но оставаясь одна, боялась, что не выдержу. Не голода, а именно побоев — и сдамся. Ни за что! Я яростно тряхнула головой, рассыпая по плечам длинные волны волос.
— Цвих!
Что-то зашуршало, завозилось в углу.
— Цвих! Цвих!
Неведомое существо прокапывало дорогу в мою тюрьму. И насколько я чувствовала — оно было не прочь мною полакомиться. Почему же мне не страшно? Не испугалась я и тогда, когда нора в конце концов была прорыта и по полу заскакали несколько пар красных глаз. Крысы! Огромные серые твари с длинными лысыми хвостами. Их было пятеро. Сейчас набросятся и обгрызут мне ноги — они хотели именно этого. Откуда я только это знала? Наверное, и так было понятно. Нет. Я видела их мысли, будто картинки мелькали в мозгу. Почему же вместо криков о помощи я жутко обрадовалась?
А помощь пришла бы тут же — слух, обострившийся до звериного, подсказывал, что за дверью кто-то топтался. Тяжело дышал, хватая полным ртом горячий воздух. От него пахло потом и чем-то съестным, отчего и без того болевший живот разнылся еще сильнее. Вот уж скотина, сам ел, а меня морил голодом! В том, что за дверью Харим — я не сомневалась. И крыс пустил не иначе как он, чтобы меня усмирить. Наивный!
Мать и дочь. Последняя в свои двадцать продолжает витать в облаках и жить мечтами, первая — ищет счастья в личной жизни, на которую все эти годы не оставалось времени. Они ругаются и мирятся, совершенно не замечая, что это и есть гармония семейных отношений. Но одна из них скрывает то, что способно разрушить жизнь другой. Какая тайна пылилась двадцать лет в запертом ящике стола и что делать, если мать превращается в чужого человека, а мечты — оборачиваются кошмаром?
Альтернативная Англия, XIX век. Мари — выкупная, проданная с торгов за долги родителей. Надеясь выручить за себя побольше денег и тем спасти остальных братьев и сестер от такой участи, она соврала, что умеет исполнять желания. Но оказалось, что вымысла в этих словах не так уж и много. Вот только Мари умеет исполнять только чужие желания, а своё у нее одно — стать свободной. В погоне за обманчивыми надеждами она оказывается ключом в череде дворцовых интриг и центром сластолюбивых желаний именитых лордов…
Вторая честь трилогии о Карле из Инграда. Новое место, новые люди, и Карлу вновь предстоит разобраться, кому можно доверять, а от кого лучше держаться подальше. При этом в подвалах школы в своих чертогах дремлет древнее зло. Внутри стен кипят интриги, а за их пределами мир замер в преддверии войны. Только это ещё не всё… Что-то масштабное надвигается, скаля зубы из теневых измерений, желая вырваться, разрывая всё на своём пути. Теперь от решений Карла зависит судьба мира Исса. Надо лишь понять, а принадлежит ли ему его собственная судьба, или она уже давно предопределена? Карлу нужно успеть во всём разобраться, стать сильнее и не потерять самого себя в этом круговороте событий, ведь первая седина уже появляется на его волосах.
Двое детей знакомятся с волшебницей Соланж и попадают в необычный мир — Зимерию. В новом для ребят мире нет привычных благ цивилизации, но они поражаются первозданной красоте волшебной страны. Соланж рассказывает детям, что Зимерии угрожает опасность в лице захватчика Даджибаля. Ребятам предстоит отправиться на север континента, чтобы соединить собранный отряд освободителей с армией северной воительницы Ноэль, которая когда-то давно прибыла в Зимерию из их мира. В путь они выходят в сопровождении гиганта-кузнеца Бертрана и его помощников — Аздела и Кседа, а так же в лесу встречают Дастиду и Трофера — детей, чьи родители были убиты по приказу тирана.
Это удивительная история о том, что случается, когда выпускницы Академии Крестных Фей и Ведьм вместо плановой отработки практики, подтверждающей право на получение диплома, решают поступить по-своему. Крестных заказывали? Нет? Ваши проблемы.
Книга для поднятия настроения – динамичные сюжеты, легкий слог и добрый юмор.Принцесса упряма, как железная цепь, норовиста, как коза, и умна, как обоюдоострое лезвие. Она действует, ошибается, влюбляется, дерется и постоянно что-то ищет: еще не подаренное кольцо, драгоценного коня, обманутого рыцаря, городскую казну.Шесть историй, шесть приключений принцессы в самых разных обстоятельствах. Неизменно одно – решать проблемы надо немедленно: ждать и сожалеть о несделанном принцесса не умеет.