Отражение - [45]

Как приятно оконное стекло холодит лоб…

— Скажешь чистую правду: хочешь познакомиться с будущей одноклассницей.

— А вдруг она не откроет?!

— Всё ещё проще: прогуляешься в школьную администрацию.

— Но…

У меня много терпения. Целое море терпения…

— Ми. Вдруг ей действительно стало плохо? — надеюсь, не до смерти. А то будет отличное начало нового дня. — Хочешь, я сам?

Мирен очень, очень хотела свалить на меня процедуру «первого контакта» с представителем соседней комнаты — я это прекрасно чувствовал. Но пересилила себя, справедливо рассудив, что отступив в первый раз от потенциального знакомства с незнакомым сверстником, вряд ли облегчит себе общение с однокашниками в дальнейшем. Кроме того, уголком сознания она понимала, что если я возьму управление, то мы перестанем что либо чувствовать, а если соседка действительно спит, и не проснётся от стука до конца — можно будет, почувствовав это, незаметно свалить…

— Давай!

— Тук-тук-тук, — дверь комнаты только кажется цельнодеревянной, звук глухой. И… тишина. Во всех смыслах.

— Ещё раз.

В этот раз суккуба постучала увереннее. С тем же результатом.

— Мне идти к Кабуки?

— Наверн… М-мать!

Дверь — совершенно беззвучно и резко — распахнулась! На пороге комнаты, обставленной один в один с комнатой моей подруги, обнаружилась искомая соседка. Полностью одетая — сна ни в одном глазу. И живая-здоровая… Кажется. Потому что ментальный фон от неё по-прежнему не шёл.

* * *

Есть такая поговорка: «один ум — хорошо, а два — лучше». Очень справедливая поговорка — могу ответственно заявить, опираясь на собственный опыт. Бывает множество ситуаций, в которых одни люди теряются, пугаются или просто оказываются дезориентированными, а другие реагируют быстро и правильно. И наоборот. Мы с Ми научились пользоваться своим преимуществом давным-давно, благо — время было. Ситуации, когда мы оба не знали, что делать, тоже были — но в количестве буквально по пальцам пересчитать. Сегодня добавилась ещё одна.

Казалось, что само время внезапно остановилось — настолько статичной была наблюдаемая мною через глаза Ми картина: открытая дверь в соседнюю жилую комнату на этаже и стоящая в проёме девушка. Молодая, низкого роста — ниже моей подруги на целую голову — с азиатскими раскосыми глазами и с длинными прямыми чёрными как смоль волосами, забранными на макушке в тугой хвост-пучок. Девушка не двигалась, спокойно и совершенно неподвижно смотрела на Ми и, как мне сначала почудилось — даже не дышала. Не двигались ни зрачки, которые у живого человека всегда чуть-чуть, да смещаются, ни мимические мышцы на лице, не дрожали губы и крылья носа — словно в дверном проеме стояла идеально раскрашенная под живого человека гениально вылепленная статуя, или кукла в полный человеческий рост…

— Привет.

Ми дёрнулась, а я натурально подпрыгнул, хорошо хоть кофе уже давно допил и чашку подальше отставил. И судорожно вдохнул — оказывается, пока я смотрел на живую всё-таки соседку Ми, рефлекторно задержал дыхание.

— П-прив… ет… — с трудом выговорила последний слог суккуба, потому что ожившая на время произнесения короткого слова девушка вновь замерла, как будто во мгновение ока окаменев. Как ролик, поставленный на паузу. Краем сознания я отметил, что эмоциональных ощущений от собеседницы Ми так и не возникло.

— …Я-а… Мирен… твоя соседка… — больше по инерции, чем сознательно выдала моя партнёрша, пока я пытался инстинктивно пытался сбросить странное оцепенение, возникающее при взгляде на черноволосую, — …хочу с тобой подружиться!

Последняя фраза, словно сильнейшее заклинание, разбила наваждение. Мне, несмотря на всё напряжение ситуации, захотелось приложить ладонь к лицу, а у соседки-«статуи» дрогнула бровь и пробилась самая первая эмоция — лёгкое, скептическое недоумение. Я, в каком-то смысле пребывая в голове блондинки, знал, что произошло: когда черноволосая сказала «привет» — выдала заранее заготовленную «речь», то, что собиралась сказать в случае, если соседка откроет на стук. Но реакция азиатки так выбила её из колеи, что, пробормотав начало, она сразу же выпалила и самый конец.

— Я Куроцуки. Из клана Нанао, — вероятно, немного поколебавшись (внешне и в эмоциях это никак не отразилось), сообщила наконец соседка Ми. Видимо, название клана что-то такое должно было сказать собеседнику — по крайней мере, иначе бы японка (имя характерное для японского языка, до того разговор шёл на английском) не стала бы выделять свою фамилию отдельной фразой. Впрочем, додумать возникшую мысль я просто не успел: Ми, моментально поклонившись в традициях современного этикета страны восходящего солнца, сразу же ответила:

— А я Мирен Родика, я суккуба!

Тонкая чёрная идеально накрашенная бровка поднялась выше, и от Куроцуки опять повеяло… чем-то. Слабый эмоциональный фон не читался — слишком много в нём было всего намешано. Впрочем, через несколько секунд эмоции всё-таки пропали, а бровь вернулась в свое первоначальное состояние.

— Хорошо, Мирен-сан, я буду твоей подругой, — невероятно серьёзно произнесла японка, церемонно поклонилась, и закрыла дверь, оставив Ми стоять в коридоре соляным столпом. И что это такое было?