Отравленный Эрос. Часть 2 - [4]

- Смотри, - сказал один из них.

Eго луковичная голова, увенчанная множеством рогов и бивней, покачивалась от смеха. Он поднял голову женщины, ее глаза яростно моргали, язык пытался работать, несмотря на то, что голова больше не была прикреплена к голосовым связкам. Демон выхватил из пещеры различные части тела и прижал их друг к другу, словно пытаясь сложить не те части в “пазл”. Но конечности начали срастаться и восстанавливаться по мере добавления кусочка за кусочком, пока демон не создал свой собственный тип человека.

Человеческое существо стояло на разных ногах, его мужское туловище поддерживало женскую голову. Остальные демоны последовали его примеру и создали свои собственные человеческие гибриды.

Маленькую человеческую толпу, напавшую на Глорию и Анджелу, выгнали из пещеры, некоторые ползали на искривленных конечностях, другие пытались ходить на руках, собранных там, где должны были быть ноги. У одного голова была откинута назад, и он истерически закричал, когда понял, что это навсегда.

- Мы в порядке, - прошептала Глория разбитым ртом, крепко обнимая Анджелу за плечи. Ее лицо уже начало восстанавливаться.

Глаза ее дочери были плотно закрыты.

- Всё хорошо. Они ушли, - Глория старалась говорить как можно тише.

Анджела посмотрела на мать и покачала головой.

- Ты выглядишь ужасно. Что они с тобой сделали?

- Со мной все будет в порядке.

- Мне страшно.

- Мне тоже.

- Они могли нас поймать!

Глория кивнула.

- Я знаю, - прошептала она. - Tы должна вести себя тихо. Очень тихо.

Анджела кивнула.

- Так им и надо. За то, что они сделали с нами. Они это заслужили!

- Никто этого не заслуживает, Анджела.

Анджела нахмурилась.

- Они были отвратительными. Ужасно отвратительными людьми.

Глория прижала голову дочери к своему плечу.

- Постарайся расслабиться. Поспи немного.

Потребности во сне - как и всех остальных телесных функций - больше не было, но, подобно дыханию или хватанию ртом воздуха, когда боль становилась невыносимой, Глория страстно желала свернуться калачиком в теплой уютной постели, укрывшись одеялом. Как бы то ни было, она согласится свернуться калачиком у скалы и закрыть глаза, надеясь, что сны унесут ее далеко от этого места. Но здесь никогда не было снов, никогда не было утешения в бегстве. Только кошмары, во сне и наяву.

Когда Глория открыла глаза, Анджела пристально смотрела на нее.

- Как ты можешь спать?

- Я же сказала тебе, я...

- Это же не по-настоящему! И ты подвергаешь нас опасности. Как ты можешь быть такой эгоисткой?

Глория объяснила себе это замечание подростковой глупостью. И жизнью с отцом-дегенератом.

- Что же нам тогда делать?

Анджела нахмурилась, пыхтя от возмущения.

- Может быть, устроим пикник? Прогуляемся по берегу?

- Ты знаешь, что я имею в виду, мама.

Глория всегда удивлялась, почему ее дочь не порвала с тем ублюдком.

- Все, что мы можем сделать, это надеяться выжить. Нам больше некуда идти. Во всяком случае, сейчас.

- Должно же быть какое-то место. Ты самa так говорила.

- Что ты хочешь мне предложить? Давай валяй, я открыта для предложений.

- Ты же моя мать. Ты должна знать, что делать.

Она всхлипнула, обхватив руками колени, пытаясь успокоиться.

Были моменты - моменты слабости, когда Глория знала, что ей здесь не место, знала, что она может сбежать, может бросить свою дочь и сбежать на небеса, если захочет. И это было заманчиво... она даже убедила себя, что, оказавшись там, она сможет умолять их, убедить их впустить Анджелу. Все, что ей нужно сделать, это оставить Анджелу позади. Анджелу - девушку, которая предала ее при жизни, навечно отправив в Aд.

Глория не была святой на Земле. Она делала то, что должна была делать, чтобы выжить. Но она этого не заслужила, и небеса, казалось, готовы были простить ей её проступки, в том числе пожертвовать собой ради ребенка Анджелы, что было равносильно самоубийству, несмотря на самоотверженность поступка.

- Теперь мы можем идти? - заскулила Анджела. – Может, найдём какую-нибудь еду.

- Ты не голодная.

- Нет, голодная!

- Когда ты ела в последний раз?

Девушка пожала плечами, нахмурилась и отвернулась.

- Я ела чизбургер.

- Это было несколько месяцев назад. Теперь тебе не нужно есть. Эти тела даже не настоящие, во всяком случае, не настоящая плоть, несмотря на то, что она может осязать и чувствовать. У нас теперь нет никакой необходимости в еде. Ты понимаешь?

- Да, - oна изучала грязные ногти, которые никогда не будут достаточно чистыми. - Но я хочу есть. Так же, как ты со своим дурацким сном. Ты ведь не устаёшь больше. Здесь вообще никто, похоже, не устаёт.

- Вполне справедливо. Что бы ты хотела поесть? Личинок? Человечину? Крысу? К сожалению, больше я здесь ничего не видела.

- Почему ты так поступаешь со мной? - заскулила девушка.

- Потому, что ты ведешь себя нелепо. Мы не можем тратить время на ерунду. Мы должны выбраться из этого места.

Она рассмеялась, несмотря на свой страх.

- Что тут смешного?

- Ничего. Мне это напомнило мне песню “The Animals”. Знаешь такую? - Глория тихо пропела: -…Мы должны выбраться отсюда, даже если это последнее, что мы сделаем…

Анджела закатила глаза.

- Никогда такого не слышала. Должно быть, одна из твоего "золотого ретро".