Отравленное перо - [7]

- Глупости. С какой стати им так думать?

Меган покачала головой.

- Вы ходили в школу?

- Да, я вернулась домой год назад.

- 'Вам нравилось в школе?

- Там было неплохо. Хотя преподают ужасно глупо.

- Что вы имеете в виду?

- Ну, в общем, всякие куски и обрывки. Перескакивают с одного на другое. Понимаете, это была дешевая школа, и учителя там были не очень хорошие. Они никогда не могли правильно ответить на вопрос.

- Очень немногие учителя способны на это, - заметил я.

- А почему? Они же должны.

Я с этим согласился.

- Конечно, я порядочная тупица, - сказала Меган. - И многое мне кажется абсолютным вздором. История, например. К тому же в разных книгах она описана по разному.

- Тем она и интересна, - заметил я.

- И грамматика, - продолжала Меган. - И эти глупые сочинения. И вся эта чепуха, которую написал Шелли, щебечущий о жаворонках, и Вордсворт, сходящий с ума из-за каких-то желтых нарциссов. И Шекспир…

- А что же не так у Шекспира? - спросил я с интересом.

- Он выкручивается, чтобы говорить так непонятно, что ты никогда не догадаешься, что он имеет в виду. Но кое-что у Шекспира мне нравится.

-Он был бы счастлив узнать об этом, я полагаю.

Меган не уловила сарказма.

- Мне, например, нравятся Гонерилья и Регана.

- Почему именно они?

- Ах, я не знаю. Они вроде бы уверены в себе. Как вы думаете, почему они именно такие?

- Какие?

- Такие, какие есть. Я думаю, что-то помогло им стать такими.

Я в первый раз был поставлен в тупик. Я всегда воспринимал старших дочерей короля Лира как двух мерзких торговок и этим довольствовался. Вопрос Меган меня озадачил.

- Я подумаю об этом, - пообещал я.

- Впрочем, это не имеет особого значения. Мне просто было интересно. В конце концов, это всего лишь английская литература, правда?

- В общем, так.

- А какой же предмет вам нравился?

- Только математика.

- Математика? - переспросил я с удивлением.

Лицо Меган просветлело.

- Я любила математику. Но ее не очень хорошо преподавали. Мне бы хотелось изучить математику глубоко. Это божественная вещь. Мне кажется, в числах есть что-то небеснoe, разве не так?

- Я никогда этого не чувствовал, - честно признался я.

Теперь мы вступили на Хай-стрит. Меган вдруг сказала:

- Вот и мисс Гриффит. Злобная женщина.

- Вы ее не любите?

- Я ее ненавижу. Она всегда пристает ко мне, чтобы я вступила в ее отряд скаутов. А я терпеть не могу скаутов. Для чего напяливать на себя форму, и отправляться куда-то строем, и цеплять на себя эмблемы во имя того, что ты на самом деле не так уж хорошо знаешь? Я думаю, все это Глупо.

В принципе, я склонен был согласиться с Меган. Но мисс Гриффит подошла к нам, прежде чем я успел открыть рот.

Сестра доктора, у которой было странное и неудобоваримое имя Эми, обладала той наступательной самоуверен ностью, которой так не хватало ее брату. Это была красивая женщина мужеподобного вида, с низким звучным голосом.

- Привет вам обоим! - выкрикнула она. - Прекрасное утро, правда? Меган, именно вас я и хотела видеть. Я бы хотела, чтобы кто-то помог мне надписать адреса на конвертах для ассоциации консерваторов.

Меган пробормотала что-то невнятное, подхватила свой велосипед и шмыгнула, по-видимому, в направлении между народного универмага.

- Странный ребенок, - сказала мисс Гриффит, глядя вслед ей. - Лентяйка. Тратит время попусту. Это, должно быть, такое испытание для бедной миссис Симмингтон. Я знаю, что мать не один раз пытал ась заставить ее чем-то заняться - стенографией, или кулинарией, или разведением ангорских кроликов. Ей нужен какой-то интерес.

Я подумал, что это, вероятно, справедливо, но почувствовал, что на месте Меган я бы решительно отвергал все предложения Эми Гриффит по той простой причине, что меня отталкивала бы агрессивность ее натуры.

- Я не доверяю безделью, - продолжала мисс Гриф фит. - Во всяком случае, это не для молодых людей. К тому же Меган нельзя назвать хорошенькой, привлекательной, вы меня понимаете. Иногда мне кажется, что эта девушка несколько слабоумна. Это такое разочарование для ее матери. Ведь ее отец, - она слегка понизил а голос, - был определенно ненормален. Боюсь, что ребенок это от него унаследовал. Это так тяжко для ее матери. Да, все шло в ход при сотворении мира, - вот что я хочу сказать.

- К счастью, - заметил я.

Эми Гриффит изобразила очаровательную улыбку.

- Да, ничего бы не получилось, если бы всех нас создали по одному плану. Но я не люблю, когда вижу людей, не извлекающих из жизни все, что они могут. Я лично наслаждаюсь жизнью и хочу, чтобы все тоже ею наслаждались. Мне говорили, что я себя похороню заживо, поселившись здесь, в деревне, и живя здесь круглый год. Но ничего подобного. Я всегда занята, всегда счастлива! В деревне всегда что-то происходит. У меня все время заполнено то моими скаутами, то институтом, то различными комитетами, не говоря уж о том, что я ухаживаю за Оуэном.

В это мгновение мисс Гриффит увидела на другой стороне улицы кого-то из знакомых и, издав соответствующее восклицание, устремилась через улицу, предоставив мне возможность продолжить путь в банк.

Я всегда находил мисс Гриффит несколько утомительной, хотя восхищался ее энергией и жизненной силой. Было приятно видеть ее полную удовлетворенность жизнью, которую она вела, что составляло прекрасный контраст бесконечным жалобам столь многих женщин.