Отравленная совесть - [11]
Ревизановъ. Что тутъ великолѣпнаго! Вы же мой взглядъ на благотворительность знаете. Еще одна неизбѣжная взятка обществу. Только и всего.
Синевъ. Э, батенька! дудки! Теперь не обморочите. Знаемъ мы, какъ васъ понимать, притворщикъ вы!.. Мы за ваше здоровье три бутылки клико осушили. Замѣтно?
Ревизановъ. Не очень.
Синевъ. Ну, бутылки высохли, а душа размякла.
Ревизановъ. И нашелъ покаянный стихъ?
Синевъ. Думаю, вотъ человѣкъ, къ которому я несправедливъ. Онъ всегда ко мнѣ внимателенъ, ласковъ, любезенъ, всею душою ко мнѣ, а я противъ него все на дыбы, да на дыбы.
Ревизановъ. Это вы о нашихъ дебатахъ у Верховскихъ?
Синевъ. Да… и о многомъ. Вотъ же, думаю, докажу справедливость сейчасъ же пойду, за студіозовъ руку ему пожму, да кстати и за всю свою наглость извинюсь.
Ревизановъ. Въ томъ числѣ, и за исторійку объ уральскомъ Крезѣ?
Синевъ. Фу! какое это было мальчишество!.. Андрей Яковлевичъ!
Ревизановъ. Не безпокойтесь, я не сержусь.
Синевъ. Меня стоило за уши выдрать, а вы великодушно промолчали.
Ревизановъ. Я въ такихъ случаяхъ всегда молчу.
Синевъ. А, знаете, опасная система.
Ревизановъ. Почему?
Синевъ. Молчаніе могутъ принять за знакъ согласія.
Ревизановъ. А мнѣ какое дѣло? Пусть принимаютъ.
Синевъ. Андрей Яковлевичъ, да вѣдь нехорошо… сознайтесь, что было нехорошо.
Ревизановъ. Хорошо или нехорошо, а не перемѣнишь, если было. Хвалиться нечѣмъ, а отрекаться гордъ.
Синевъ. Смѣлый вы человѣкъ.
Ревизановъ. Да, робѣть не въ моихъ правилахъ. Дѣло въ томъ, Петръ Дмитріевичъ, что, если человѣкъ самъ сознаетъ въ себѣ преступника и не боится имъ остаться, такъ трусить посторонней болтовни и считаться съ нею ему нечего.
Синевъ. Послушайте! это…
Ревизановъ (смѣется). Нѣтъ, вы погодите хватать меня за шиворотъ. Я не дамся. Я если и преступникъ, то на законныхъ основаніяхъ.
Синевъ. Чортъ знаетъ, что такое! Съ вами разговаривать что по канату ходить.
Ревизановъ. Однажды я поссорился съ нѣкоторымъ банкиромъ. Взорвалъ его на воздухъ: лопнулъ банкиръ, бѣжалъ въ Америку. Десятки семействъ разорились, были случаи убійствъ, сумасшествій.
Синевъ. Что же, изъ этого слѣдуетъ?
Ревизановъ. Недавно я сыгралъ на пониженіе черепановскихъ акцій, заработалъ полъ-милліона, но опять пустилъ по-міру десятки, можетъ быть, даже сотни людей…
Синевъ. Ну, что же, конечно… Но вы дѣйствовали въ предѣлахъ своего права…
Ревизановъ. Если вы считаете меня въ правѣ убивать сотню человѣкъ крахомъ банка, почему мнѣ не убить одного человѣка ножемъ?
Синевъ. Софизмъ, батюшка, старые софизмы. Да еще съ пресквернымъ ароматомъ: Сибирью пахнутъ.
Ревизановъ. Такъ бы я и позволилъ вамъ отправить меня въ Сибирь.
Синевъ. Тутъ позволенія не спрашиваютъ.
Ревизановъ. Между мною и Сибирью три барьера: ловкость, смѣлость и богатство.
Синевъ. Деньгами отъ уголовщины не отвертитесь.
Ревизановъ. Будто?
Синевъ. Замять уголовное дѣло? Да ни за сто тысячъ.
Ревизановъ. За иныя дѣла платятъ и больше.
Синевъ. Порядочному человѣку это безразлично.
Ревизановъ. Порядочному? А вы имѣли когда-нибудь въ своемъ распоряженіи сто тысячъ?
Синевъ. Конечно, нѣтъ.
Ревизановъ. Хорошая сумма. Круглая.
Синевъ. Какая бы ни была.
Ревизановъ. Вы безкорыстны. Это дѣлаетъ вамъ честь.
Синевъ. Подкупъ? Ну, сегодня вы откупитесь, завтра, послѣзавтра… но не монетный же вы дворъ, чтобы постоянно выбрасывать тысячи изъ кармана.
Ревизановъ. Да и не каторга же я воплощенная, чтобы постоянно нуждаться въ подкупѣ…
Входитъ человѣкъ и начинаетъ сервировать столъ.
Синевъ. Э, да вы ждете кого-то?
Ревизановъ. Есть тотъ грѣхъ.
Синевъ. Даму?
Ревизановъ. Увы!
Синевъ. И деликатничаетъ, не скажетъ, а я-то разсѣлся… Гоните меня безъ церемоніи въ шею.
Ревизановъ. Ну, въ шею, зачѣмъ же? А вотъ, если бы вы теперь сами ушли, я васъ задерживать не буду.
Синевъ. Знаю, батюшка, знаю вашу даму. Шикъ на всю Москву.
Ревизановъ. Посошекъ на дорожку?
Синевъ. Охъ, мнѣ-то ужъ и многовато, пожалуй… Ну, да съ такимъ занятнымъ человѣкомъ.
Пьютъ.
Ревизановъ. А завтра вы у меня обѣдаете.
Синевъ. Не могу, Андрей Яковлевичъ, завтра воскресенье, я абонированъ Верховскими.
Ревизановъ. Ага. Тогда въ понедѣльникъ. Кланяйтесь Верховскимъ.
Синевъ. Верховскому solo. Людмила Александровна уѣхала.
Ревизановъ. Да?
Синевъ. Въ деревню, къ теткѣ… помните Алимову Елену Львовну?
Ревизановъ. Еще бы. Почтенная старушка, Когда же?
Синевъ. Сегодня въ четыре часа. Я провожалъ. Она вчера сразу надумала и собралась ѣхать.
Ревизановъ. Елена Львовна! Сколько лѣтъ я ея не видалъ… Друзьями были… Скажите: давно она стала землевладѣлицею? Я что-то не помню, чтобы у нея было имѣніе.
Синевъ. Помилуйте! Вы забыли! Родовое чудное имѣніе въ Рязанской губерніи. Ея земля въ двухъ верстахъ отъ Осиновки. Знаете, большой буфетъ?
Ревизановъ. Какъ же, зналъ. (Смотритъ на часы). Петръ Дмитріевичъ, простите…
Синевъ. Помилуйте, что вы? Развѣ я не понимаю? До пріятнѣйшаго свиданія.
Ревизановъ. А еще стаканчикъ? прощальный? а?
Синевъ. Ну, васъ! Мефистофель!
Пьютъ.
Больше и не просите. До пріятнѣйшаго!
Уходитъ.
Ревизановъ. Лекокъ тоже! Хочетъ читать въ сердцахъ, а изъ самого качай вѣсти, какъ воду изъ колодца… Итакъ, уѣхала… Гмъ… признаюсь, это довольно неожиданно…
Однажды в полицейский участок является, точнее врывается, как буря, необыкновенно красивая девушка вполне приличного вида. Дворянка, выпускница одной из лучших петербургских гимназий, дочь надворного советника Марья Лусьева неожиданно заявляет, что она… тайная проститутка, и требует выдать ей желтый билет…..Самый нашумевший роман Александра Амфитеатрова, роман-исследование, рассказывающий «без лживства, лукавства и вежливства» о проституции в верхних эшелонах русской власти, власти давно погрязшей в безнравственности, лжи и подлости…
Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.
В Евангелие от Марка написано: «И спросил его (Иисус): как тебе имя? И он сказал в ответ: легион имя мне, ибо нас много» (Марк 5: 9). Сатана, Вельзевул, Люцифер… — дьявол многолик, и борьба с ним ведется на протяжении всего существования рода человеческого. Очередную попытку проследить эволюцию образа черта в религиозном, мифологическом, философском, культурно-историческом пространстве предпринял в 1911 году известный русский прозаик, драматург, публицист, фельетонист, литературный и театральный критик Александр Амфитеатров (1862–1938) в своем трактате «Дьявол в быту, легенде и в литературе Средних веков».
Сборник «Мертвые боги» составили рассказы и роман, написанные А. Амфитеатровым в России. Цикл рассказов «Бабы и дамы» — о судьбах женщин, порвавших со своим классом из-за любви, «Измена», «Мертвые боги», «Скиталец» и др. — это обработка тосканских, фламандских, украинских, грузинских легенд и поверий. Роман «Отравленная совесть» — о том, что праведного убийства быть не может, даже если внешне оно оправдано.Из раздела «Русь».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«К концу века смерть с особым усердием выбирает из строя живых тех людей века, которые были для него особенно характерны. XIX век был веком националистических возрождений, „народничества“ по преимуществу. Я не знаю, передаст ли XX век XXI народнические заветы, идеалы, убеждения хотя бы в треть той огромной целости, с какою господствовали они в наше время. История неумолима. Легко, быть может, что, сто лет спустя, и мы, русские, с необычайною нашею способностью усвоения соседних культур, будем стоять у того же исторического предела, по которому прошли теперь государства Запада.
«…Стараниями моего друга Уотсона мир знает меня как «мыслящую машину», как человека с холодным сердцем и трезвым рассудком. Однако судьбе было угодно преподать мне урок, и в моей жизни произошли события, которые навсегда изменили мое отношение к человеческим чувствам. С тех пор моя ироничность по отношению к любви является скорее следствием горьких воспоминаний и, быть может, насмешкой над самим собой…».
Героиновый трафик становится все активнее — а у полиции Нью-Йорка, пытающейся перекрыть поток «белой смерти», все меньше шансов на успех.Наконец, копам дают новых напарников — людей, прошедших ад «локальных войн» и верящих, что цель оправдывает средства.Одна из таких команд — детектив Сиксто Сантьяго и его партнер Мор — молчаливый мастер боевых искусств, не расстающийся с оружием.Их цель — особый наркодилер, который разработал новый, уникальный канал сбыта.В Нью-Йорке на него работают десятки, сотни курьеров.
Поль Матисс, бывший агент спецслужб, а ныне практикующий врач, мечтает об одном — добыть средства для своей клиники, где он бесплатно «собирает по частям» молодых рокеров и автомобилистов, ставших жертвами дорожных катастроф. Только поэтому он соглашается принять предложение старинного друга и наставника, когда-то обучившего его шпионской премудрости, возглавить расследование загадочного дела, первый эпизод которого произошел в далекой Польше. Экстремисты от экологии разгромили биолабораторию — вроде бы с целью освободить подопытных животных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уютный городок Северотуринск будто специально создан для размеренной, неторопливой жизни. Однако его тишина на поверку оказывается обманчивой. Город внезапно потрясает череда жестоких убийств. Более того, на пороге гостиницы в упор расстрелян депутат Государственной думы. Дело о его убийстве ложится на стол старшего помощника Генерального прокурора Александра Борисовича Турецкого, которому и предстоит выяснить, что скрывается за мнимым спокойствием приволжского городка.