Отпусти синицу - [20]

Ф е д о р о в. Отниму, Зина.

З и н к а. Зина… Как это ты говоришь — Зина… Все — Зинка! Стерва Зинка! А ты — Зина… Это почему? Может, ты меня любишь, а?

Ф е д о р о в. Я тебя жалею.

З и н к а. Вот! Слышите?.. Любить все могут, а пожалеть — некому… А он пожалел! Пожалел… (Бухнулась на колени, кланяется ему.) Спасибо… Спасибо, что человека пожалел.

Ф е д о р о в. Встаньте! Нельзя! Никому нельзя на коленях… Встаньте!.. (Орет.) Встань!..

З и н к а, цепляясь за стол, встает. Улыбаясь, смотрит.

З и н к а. Как хорошо… Кричишь хорошо…

Ф е д о р о в. Идите домой.

З и н к а. Пойду. Теперь пойду. Я ведь сегодня не так, я сегодня по-другому. Сегодня я вспомнила… Не помню, что я сегодня вспомнила… А, жизнь вспомнила… Убью я тебя, Федоров. Мешаешь ты мне. (Плетется к выходу.) Не хочу вспоминать! Не хо-чу-у-у!.. (Скрылась.)

Ф е д о р о в  подбирает разбитое, относит на кухню. Входит  Н и н а. Оглядывается с интересом. Ступает осторожно, садится в одно кресло, в другое, останавливается перед картиной, снимает ее со стены, примеряет к другому месту. Возвращается  Ф е д о р о в.

Н и н а. Ее надо повесить вот здесь.

Ф е д о р о в. Да?

Н и н а. Посмотрите сами.

Ф е д о р о в. Пожалуй.

Н и н а. Тогда несите молоток.

Ф е д о р о в. Молоток? Ага… Сейчас…

Н и н а. А этот гвоздь надо вытащить… Зачем же руками? В доме должны быть клещи.

Ф е д о р о в. Клещи? В самом деле…

Н и н а. Видите? Совсем другое настроение.

Ф е д о р о в. Вам не кажется, что вы повесили ее вверх ногами?

Н и н а. Любая хорошая картина должна быть немного вверх ногами. Хороший человек тоже.

Ф е д о р о в. А почему вы так думаете?

Н и н а. Потому что каждый принимает за образец себя. То, что на него похоже, выглядит для него правильно. Что отличается, то — вверх ногами. Люди не должны быть похожи.

Ф е д о р о в. Странно… (Снимает картину.) Свою подпись художники ставят внизу… Ну, знаете, этого не может быть! Она висела у нас столько лет…

Н и н а. Вниз головой?

Ф е д о р о в. Ничего себе!

Н и н а. Не огорчайтесь. Все-таки здесь ни верха, ни низа. Только тучи и молния, и больше ничего.

Ф е д о р о в. Да, но ее написал мой отец!

Н и н а. Он был художником?

Ф е д о р о в. Он был учителем.

Н и н а. Учитель — и такие тучи? Не может быть!

Ф е д о р о в. Он был хорошим учителем.

Н и н а. А такие бывают?

Ф е д о р о в. Иногда.

Н и н а (рассматривает картину). Наверно, он очень многого хотел… Такие тучи и пронзающий их свет. Очень больно и очень радостно… Озарение. Видишь то, что было во тьме… Или чего до тебя не было совсем?

Ф е д о р о в. Вы рисуете?

Н и н а. Что вы! Ничего в этом не понимаю.

Ф е д о р о в. Странно…

Н и н а. Да, правда. Очень странно.

Ф е д о р о в. Я подумал… Вот если бы так к каждому приходила однажды девушка… неожиданная девушка и исправляла не так висящие картины…

Н и н а. Это и бывает.

Ф е д о р о в. И в самом деле бывает.

Н и н а. Только не все согласны повесить картину по-другому.

Ф е д о р о в. Что же это я… Садитесь, пожалуйста! И наверно, что-нибудь нужно… Чай, да?

Н и н а. Давайте.

Ф е д о р о в. Одну минуту… поставлю… уберу… вот так… вы сидите… я сейчас! (Убегает на кухню, слышен его голос.) Черт побери… Черт побери!

Н и н а. Помочь?

Ф е д о р о в (появляясь). Нет заварки! В этом доме никогда нет заварки!.. Я сейчас… Вы не убежите перевешивать картины в других квартирах?

Н и н а. Это удается раз в жизни.

Ф е д о р о в. Я бегом! Магазин внизу! (Убегает.)

Н и н а, улыбаясь, проходит по комнате. Появляется  Г е н н а д и й.

Г е н н а д и й. Ты здесь? Мы же договорились! Почему ты не дождалась?

Н и н а. Просто так…

Г е н н а д и й. Я был у тебя, твоя мама…

Н и н а. Чш-ш… Тише…

Г е н н а д и й. Почему — тише?

Н и н а. Потому что гроза…

Г е н н а д и й. Что за чушь? Какая гроза в солнечный день? Что с тобой? Почему у тебя такое лицо?

Н и н а. Как много вопросов… И так громко.

Г е н н а д и й. Твоя мама сказала…

Н и н а. Не надо про маму.

Г е н н а д и й. Я взял билеты в кино.

Н и н а. Не надо про кино.

Г е н н а д и й. Играет Софи Лорен.

Н и н а. Не надо Софи Лорен…

Г е н н а д и й. Что же тогда?

Н и н а. Помолчать… Мне хочется немного помолчать.

Г е н н а д и й. Отца дома нет?

Н и н а. Кого?

Г е н н а д и й. Моего отца, я хочу вас познакомить.

Возвращается  Ф е д о р о в — сетка полна пачек чая.

Ф е д о р о в. Вот!

Г е н н а д и й. Познакомься, папа, пожалуйста. Это Нина.

Небольшая пауза.

Ф е д о р о в. Простите… Отнесу чай на кухню. (Уходит. Возвращается уже спокойный, с приветливой улыбкой.) Очень рад видеть вас, Ниночка.

Н и н а. Нет, подождите… Как же так… Подождите!

Ф е д о р о в. Гена, завари чай, у тебя это получается лучше.

Г е н н а д и й. А ты опять скажешь, что он пахнет старой метлой?

Ф е д о р о в. И где там варенье?

Н и н а. Метла, варенье… Зачем вы?

Ф е д о р о в. Не упирайтесь, Ниночка, чая вам не миновать.

Г е н н а д и й. Долг гостя пить чай в любое время суток.

Ф е д о р о в. Грандиозная мысль, сын!

Н и н а. Жаль…

Г е н н а д и й. Чего жаль?

Н и н а. Например, эту картину… Молния, которая никогда не ударит.

Г е н н а д и й. Дядя Костя считает, что это остановленный миг.

Н и н а. Миг может существовать только в продолжении. Если продолжения нет, миг умер.