Отпуск с папой - [57]

– Сегодня вечером сложновато. Папа вместе со своим другом Калли присматривает за близнецами Бергов. Думаю, мне следует им помочь. Я как раз собиралась на их поиски.

– Я могу поехать с тобой.

Я лихорадочно выдумывала отговорку:

– Это не слишком хорошая идея. Я… то есть папа… Йоханн, не пойми меня, пожалуйста, превратно, но с мужчинами, имеющими ко мне хоть какое-то отношение, отец… ну, в общем, ведет себя странно.

Он не поверил ни одному моему слову, я это ясно видела. Просто был уязвлен.

– Ну, нам вовсе не обязательно что-то делать вместе.

Я бросила велосипед и обняла его за талию.

– Нет-нет, просто папа вбил себе в голову одну мысль, и поэтому мне не хочется, чтобы он видел нас вместе. А мы не можем встретиться сегодня вечером? Попозже?

Никакого желания пересказывать страшилки про обложенных со всех сторон брачных аферистов у меня не было, но и не хотелось, чтобы он считал моего отца чокнутым.

– Ну ладно. – Йоханн нагнулся и подвернул джинсы. – Не буду терзать тебя расспросами, пойду изливать свою грусть морю. Сообщи, когда освободишься.

Я вздохнула с облегчением, радуясь, что он не стал выяснять, какую именно мысль вбил себе в голову мой отец.

– Я обязательно тебе позвоню. До вечера, ладно?

– Надеюсь, – криво улыбнулся Йоханн, целуя меня в щеку.

По дороге в город я разрешила себе порадоваться его возвращению. Хотя он мне так ничего и не рассказал. С другой стороны, я его ни о чем и не спрашивала. Я посчитала это хорошим знаком, значит, он просто ездил за документами и деньгами. Папе и Гизберту придется поискать на роль брачного афериста кого-нибудь другого.

Пристегивая велосипед к стойке у почты, я снова услышала свист – и на этот раз сразу подняла голову. Ко мне шли Доротея и Нильс. Доротея придержала велосипед, помогая мне забрать сумку с багажника.

– Такое впечатление, будто на тебя напали на пляже. Что с твоими волосами? И песок на подбородке.

Я провела пальцами по лицу – действительно песок. И все-таки он меня поцеловал.

– Я была на пляже. – На ощупь волосы были как солома. – И не расчесалась.

– А почему ты так глупо улыбаешься? – полюбопытствовала Доротея. – Сказала бы просто, что Йо…

– Ш-ш-ш-ш… – Я невольно обернулась, ища среди прохожих отца. Похоже, у меня начиналась мания преследования. – Да, он вернулся, но Хайнц и ГфМ об этом знать не должны.

Нильс переводил взгляд с меня на Доротею.

– Вы говорите о брачном аферисте? О том типе из пансиона, который не живет в Бремене?

– Ах, Нильс, – отмахнулась Доротея, – Хайнц и Гизберт фон Майер просто вообразили себя бог знает кем. Типа зовут Йоханн Тисс, и он точно не брачный аферист.

– Так вы его знаете? А почему не объясните остальным?

– Да, и почему же? – задумчиво посмотрела я на Нильса. – Эти двое так в себе уверены. Папа с доктором Ватсоном и слушать ничего не захотели.

Доротея подтвердила мои слова.

– Кроме того, осталась еще парочка неясностей. Остальное я тебе расскажу на пароме.

– А почему на пароме?

Нильс обнял Доротею за плечи.

– Мы смываемся. После того как Хайнц разложил меня на части, а отец извел Доротею вопросами о ее кулинарных способностях, возможных аллергиях и лишнем весе, в игру вступила мама. Она устраивает сегодня вечером пикник с грилем. И я решил поставить точку – мы сбегаем на Юист и вернемся завтра.

– А как же пивная?

– С покраской я почти закончила, – возразила Доротея, – осталось совсем немного. – Нильс кивнул. – Все здорово получилось. Ну ладно, нам пора идти, у нас двадцать минут до парома.

Я с завистью смотрела им вслед, чего бы я только не отдала, чтобы оказаться с Йоханном на их месте. Два дня на пустынном острове с мужчиной моей мечты.

– Кристина! Эй, Кристииииина!

Ключевым было слово «пустынный». Я повернулась в ту сторону, откуда донесся папин голос. И у меня захватило дух.

– Ну? Как тебе это?

«Этим» были шорты из материала, похожего на ткань для маскировочных халатов. А еще – желтая рубашка с рисунком из конфет в кричаще ярких фантиках. Новая кепка была голубого цвета с надписью «Наконец мне восемнадцать».

Я выдохнула:

– И где ты все это отыскал?

Папа провел рукой по воздуху.

– Там, здесь. Мы пробежались по множеству магазинов. Калли и дети сидят в кафе-мороженом. Я увидел тебя в окно, хочешь мороженого?

Он повернул назад, и я медленно пошла следом. При взгляде на эти конфеты мне становилось дурно.

На кепке Эмили красовалась желтая надпись «Супермышь», на розовой кепке Лены было написано «Женщина-мечта».

– Прекрасные бейсболки, – похвалила я, стараясь говорить спокойно. Девочки сияли.

– Нам Хайнц помогал.

Папа с гордостью кивнул им:

– Да, пришлось постараться, мы не стали покупать в первой попавшейся лавке.

Эмили покачала головой:

– Да, сначала сходили в пять других.

– Точно! – Папа махнул официанту. – Ты что будешь, Кристина?

– Кофе, пожалуйста.

Я подождала, пока отойдет официант.

– А кто помогал тебе, папа?

Он радостно оглядел себя.

– Рубашку выбирали дети. У меня еще никогда не было такой красивой рубахи. Надену ее на открытие.

Лена ткнула пальцем в красную конфету:

– Тут конфеты. Это была самая красивая рубашка.

Официант поставил передо мной кофе. Я старалась держать себя в руках.