Отпуск с папой - [22]
– А почему они не взяли путевку? – удивился отец.
Я сглотнула и с тоской посмотрела на его бокал с пивом. Он взял его и бросил на меня уничтожающий взгляд.
– Какую путевку?
– Путевку в санаторий «Мать и дитя», такие и на востоке наверняка есть.
Калли покачал головой:
– Ну, это только для мам с маленькими детьми. Катарине уже тридцать пять.
– И что? Она все равно ваш ребенок. Скажи, Кристина, вы с мамой об этом не думали? Вы столько платите взносов в больничную кассу, можно разок и заявку на санаторий подать.
Я облизнула губы.
– Калли, ты не забыл про мою воду?
Он дружелюбно мне улыбнулся:
– Конечно, нет.
И снова повернулся к отцу.
– Так ты думаешь, нужно попробовать? Я имею в виду, что Ханна еще ни разу не отдыхала в санатории, и Катарина тоже. Зачем, у них ничего не болело. Катарина, правда, раньше была худовата, но посмотрел бы ты на нее сейчас.
Через час и два фотоальбома я распрощалась. Калли с папой решили сделать кружок на велосипедах. Калли хотел показать ему что-то на острове, а потом посмотреть на наше жилье.
В паре метров был небольшой киоск, где я купила себе бутылку воды и начала пить прямо на ходу. Может, папа сумеет заразить своего старого друга разгадыванием судоку. Для тренировки памяти.
Марлен с Доротеей сидели в саду, склонившись над набросками, разложенными на столе. Когда я появилась перед ними, Доротея подняла голову.
– Ты сбросила его с хвоста?
Я упала в кресло.
– У него новое задание. Он должен спасать Калли от беспризорности и недостаточного питания. Какие новости, Доротея?
– Что ты имеешь в виду? – с невинным видом спросила она.
– Да ладно, я видела, как ты пялилась на его задницу. Хайнц, кстати, считает его опасным человеком. Подозревает наркотики, безобразные выходки и криминальные наклонности. Так что будь осторожна.
Марлен наморщила лоб.
– Вы говорите о Нильсе? А почему ты пялилась на его задницу? И при чем тут наркотики?
Доротея подняла солнечные очки.
– Мне он кажется симпатичным. Да не пугайся так, Марлен. Я одна, сейчас лето, отчего не попробовать? А что там с наркотиками?
– Папа всегда с подозрением относится к длинным волосам. Да еще заплетенным в косичку. У мужчины! Я вас умоляю. Знаем мы таких. Онно тоже был полон скепсиса.
Доротея собрала свои эскизы.
– В любом случае завтра мы с Нильсом едем в Эмден за краской. И, надеюсь, Хайнц вспомнит, что я не его дочь. И не испортит мне поездку.
Я решила не отвечать. Зачем мне ее успокаивать?
Два часа спустя мы уже были в кухне и готовили ужин. Я резала лук, обливаясь слезами. Внезапно послышался адский шум. Скрежет металла по камню, звон разбитого стекла, чья-то ругань. Я вздрогнула так, что ножом чиркнула себе по пальцу. Ничего не видя от слез, с кровоточащим пальцем во рту я бросилась во двор вместе с Марлен и Доротеей.
– Папа! Что случилось?
Папа сидел на корточках перед велосипедом, лежащим под перевернутым мусорным контейнером. Калли ставил свой велосипед к ограде и виновато посмотрел на нас:
– Хайнц въехал в мусорный бак.
Папа выпрямился и отряхнул брюки.
– Как можно ездить на велосипеде без ободного тормоза? Всего пять передач, ни подвески, ни амортизаторов, да еще такие древние тормоза. Знаешь, Калли, сам езди на этом убийце.
Тут взгляд его упал на меня, и он замер.
– Почему ты ревешь? И с каких пор опять начала сосать палец? Вот пожалуйста, еще одна цепная реакция. Слушай, Марлен, контейнер для мусора стоит здесь как-то по-идиотски. Его замечаешь слишком поздно.
Марлен и Доротея в это время поднимали контейнер.
– Не знаю, какого черта вы внеслись во двор как оглашенные. Эта штуковина торчит на этом месте не первый год. И ты первый, кто ее снес.
– Мы очень проголодались. Долго еще до ужина?
– Ужин будет, как только мусор снова окажется в контейнере.
Марлен сунула отцу метлу и вернулась в кухню. Папа отдал метлу Калли и пошел за ней. Я сосала палец и смотрела, как Калли начинает сгребать мусор в кучу, потом пошла за отцом.
– Калли собирает мусор.
– Это самое малое, что он может сделать. В конце концов, это его велосипед. Я мог вообще убиться насмерть.
– Папа!
– Хайнц…
– Но это правда. Впрочем, я могу отнести ему совок. Иначе он весь измажется. Кристина, вытащи наконец палец изо рта! Что подумает Калли?
Заклеив палец пластырем и накрыв на стол, я позвала отца и его друга на ужин. Они вместе отправились в ванную, вышли оттуда с чистыми руками, причесанные и с радостным ожиданием на лицах уселись за стол.
– Велосипедные прогулки возбуждают аппетит.
Папа подтащил к себе миску с картофельным салатом и наложил полную тарелку.
– Хайнц, на тарелке должно остаться место для камбалы.
– Ах да.
Не возвратив в миску ложку, он схватил тарелку Калли и отложил туда половину своего салата.
– Вот. Теперь места хватит.
– Большое спасибо.
Калли улыбнулся и несмело взглянул на Марлен:
– Я пришел за компанию. Хайнц сказал, что это ничего. Надеюсь, я не оказался некстати.
– Конечно, нет. – Марлен положила ему на тарелку рыбу. – Я всегда готовлю много. Приятного аппетита.
Папа протянул Марлен свою тарелку.
– Вот видишь, Калли, я же говорил. И теперь ты будешь есть здесь со мной. Это ведь всего на неделю, пока не вернется Ханна. И вероятно, я когда-нибудь поверю тебе, что Зюльт можно сравнить с Нордернеем.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Джуд Гауэр, потерявшая мужа, отправляется в поместье Старбро-Холл, неподалеку от которого прошло ее детство, в надежде излечиться от душевных ран.Однако и там все поначалу идет не так, как она надеялась. Тени прошлого властно вторгаются в настоящее. Слишком много тайн, слишком много загадок хранит поместье… И разгадать их в одиночку Джуд не под силу.К счастью, ее новый знакомый Юэн присоединяется к поискам ответов. С каждым днем Джуд и Юэн становятся все ближе к разгадке и друг к другу…
Молодая семья Эвансов, поселившаяся по объявлению в старинном особняке богатой вдовы Мэрианн Паркин, обнаруживает в новом для себя месте множество удивительных вещей. Древние экземпляры Библии, картины в дорогих рамах, шкатулку с таинственными письмами неизвестному адресату. Дело происходит под Рождество. Ричард, Кери и их четырехлетняя дочь Дженна вместе с хозяйкой дома готовятся встретить праздник, как вдруг происходит страшное — Мэрианн умирает. Но перед смертью она открывает Эвансам великую тайну, перед которой меркнет даже горечь утраты…Эту повесть Ричард Пол Эванс написал исключительно для себя, своей семьи и круга своих друзей.
Четыре очень разные женщины…Когда-то их объединила трагедия, но потом они пошли разными путями, став совершенно чужими друг другу людьми.У каждой свои проблемы: карьера, личная жизнь, дети…Но однажды они снова соберутся в маленькой гостинице у моря – соберутся, чтобы поддержать друг друга перед лицом новой беды, чтобы смотреть и обсуждать старые фильмы, заново открывая себя, делясь разочарованиями, мечтами и надеждами… И вновь стать семьей?..В конце концов, разве семья – не главное, что есть в жизни?..
Книга об утраченных иллюзиях — и вновь обретенных надеждах.Книга о жестокой вражде — и настоящей дружбе.Но прежде всего — книга о любви и вдохновении!...Танцует над обрывом девочка, пережившая трагедию и еще не знающая, радость или печаль ждут ее в будущем, — и восхищенно зарисовывает каждое ее движение молодая художница, даже не подозревающая, что жизнь, которую она считает разбитой, только начинается.Никогда не поздно начать сначала.Понять. Простить. Почувствовать вновь.