Джоузи сделала шаг назад. Собака сделала шаг вперед.
Джоузи остановилась. Собака тоже.
У Джоузи так сильно билось сердце, что ей было больно. Собака нагнула голову и снова оскалилась. Шерсть у нее на загривке встала дыбом.
О-о! Плохой знак.
Джоузи хотелось броситься к воротам, но она знала — собака без труда ее догонит. А эти зубы…
Она проглотила слюну и сделала еще один шаг назад. Собака не шевелилась.
Еще один шаг. Собака не двигалась. Шерсть у нее на загривке не опускалась.
Еле слышно всхлипнув, Джоузи бросилась в сторону и — карабкаясь и подтягиваясь — залезла на веревку для белья.
— Помогите! — закричала она.
Что-то пощекотало ее лицо. Она подняла руку, чтобы это смахнуть. Паутина! Она прилипла клипу и шее Джоузи. Последняя капля. Джоузи расплакалась.
Собака остановилась прямо под ней, подняла голову и завыла. Джоузи зарыдала еще сильнее.
— Какого черта…
Человек.
— Слава богу! — Наконец-то дружелюбное лицо. Джоузи повернулась в направлении голоса, от облегчения едва не свалившись с веревки…
И у нее чуть не остановилось сердце.
Потом ей показалось, что оно выпало у нее из груди и теперь лежит на земле, задыхаясь и вертясь, как умирающая рыба.
Неужели это и есть дружелюбное лицо?
Нет!
Она снова принялась всхлипывать. Собака вновь завыла.
— Ради всего святого…
Мужчина свирепо на нее смотрел, переступая с ноги на ногу. Он подбоченился. Она не могла не заметить, что у него красивые мощные бедра.
— Почему вы плачете, черт возьми?
Она предпочла бы видеть не мощные бедра, а его улыбку.
Но он не улыбался. Она уставилась на его суровое лицо. Вряд ли он может вести себя дружелюбно. В его лице не было ничего дружелюбного.
Помоги ей небо! Такой мужчина не возьмет ее под свое крылышко.
— Вы — мой домовладелец?
Незнакомец прищурился.
— Вы — Джоузефин Питерсон?
Она кивнула.
— Так. — Он нахмурился. — Я — Кент Блэк.
Он не протянул ей руку, но Джоузи не могла не признать — это было вполне разумно, если учесть, что она разговаривала с ним с веревки для белья.
— Я спросил, почему вы плачете.
Он снова переступил с ноги на ногу. У него были длинные, стройные ноги.
— Почему я плачу? — истерическим тоном спросила Джоузи. Она могла поспорить — он принял ее за сумасшедшую.
— Да.
— Почему я плачу? — Ее голос поднялся на целую октаву. — Я вам скажу, почему я плачу. Я плачу, потому что… ну, посмотрите вокруг. — Она подняла руку. — Это же край земли. — Джоузи свирепо посмотрела на мужчину. Если бы она этого не сделала, она бы снова заплакала. — Как могли Марти и Фрэнк подумать, что я захочу сюда приехать?
— Послушайте, мисс Питерсон, я думаю, вам надо успокоиться…
— О нет, вы так не думаете. Вы задали вопрос и потребовали, чтобы я ответила, так что слушайте. — Джоузи указала на него пальцем, словно он лично нес ответственность за все случившееся с ней сегодня. — Я застряла здесь, на краю земли… Нет, на веревке для белья на краю земли. А до того я заблудилась и оказалась в Тимбукту со спущенной шиной. Потом ваша собака загнала меня на веревку для белья, а здесь везде паутина! А миссис Пенджилли сегодня утром стало плохо, и я должна была вызвать «скорую помощь», и… и я похоронила отца две недели назад, и… — Ее гнев иссяк. Она закрыла глаза и опустила голову. — И я по нему скучаю, — еле слышным шепотом договорила она.
Проклятие! Джоузи неохотно открыла один глаз и увидела, что мужчина смотрит на нее как на сумасшедшую. Она открыла другой глаз и выпрямилась. Потом пригладила волосы. Она не была сумасшедшей. И, несмотря на свою вспышку, не хотела извиняться. У него было лицо, которое не располагало к извинениям. Она сделала вдох и встретилась с ним взглядом.
— Вы боитесь моей собаки?
Она подняла бровь. Неужели он думает, что она забирается на веревки для белья ради развлечения?
— Даже на краю земли вы должны предупреждать людей, что у вас злая собака. Писать об этом на воротах!
Мужчина сурово и пристально глядел на Джоузи. Она залилась румянцем. Со вздохом задрала футболку. На правом боку и животе виднелся белый шрам. При виде его Кент еле заметно моргнул.
— Сколько вам было лет?
— Двенадцать.
— И вы боитесь Молли?
Разве это не очевидно?
Джоузи взглянула на собаку. Молли? То есть не Убийца, не Забияка и не Камнедробилка? Рядом с Кентом Блэком собака казалась не такой страшной, как минуту назад. Джоузи прерывисто вздохнула.
— Это девочка?
— Да.
Пес, который когда-то на нее напал, был большим кобелем породы доберман.
— Она зарычала на меня!
— Вы ее испугали.
— Я? — Она чуть не свалилась с веревки для белья.
— Если бы вы хлопнули в ладоши и сказали «уу!», она бы убежала.
Джоузи ему не поверила. Губы мужчины дрогнули, но он не улыбнулся.
— Молл! — Собака завиляла хвостом и подошла к нему. Он почесал ее за ушами. — Перевернись, девочка.
Он говорил тихо и мягко, и его голос подействовал на Джоузи. Молли легла на спину, и Джоузи всей душой поняла ее. Если бы он так говорил с ней, она бы тоже перевернулась.
О, не глупи, приказала она себе и снова взглянула на Кента. Он расчесал на пробор шерсть на животе собаки. У него были большие, закаленные руки. Даже с веревки для белья Джоузи видела мозоли у него на пальцах.
