Отпечатки на следах - [72]

Они поднялись, и Олтяну лично вышла проводить Наташу в коридор. Там она застыла у раскрытой двери, словно следила, чтобы Наташа не перепутала дверь или, показалось Наташе, не дай бог, не вздумала сбежать. В отделе кадров какая–то женщина, не поздоровавшись и даже не подняв на Наташу глаз, совершенно неожиданно, после столь триумфального собеседования, попросила у нее паспорт. Приняв документ, неучтивая женщина нахмурилась, сосредоточившись на фотографии, а когда внезапно подняла голову, в глаза Наташе ударил резкий свет, попеременно загораживаемый какими–то силуэтами. Поморгав, Наташа поняла, что свет бьет с потолка, вернее, с вмонтированных в него ламп и что силуэты — не что иное, как чьи–то головы, головы суетящихся над ней людей. Осознав это, Наташа тут же почувствовала под головой холодную кожу диванной обивки, а на лице — стекающие струйки — вероятно, воды.

— Ну слава богу! — раздалось эхом в ее голове, и Наташа узнала голос Надежды Павловны.

— Где я? — спросила Наташа и попыталась подняться.

— Осторожно! — подхватила ее за руку другая женщина, та, что попросила у нее паспорт, — Вы в редакции.

Наташа огляделась: она была в том же кабинете, но ощущения у нее были странные: ей казалось, что никакого провала с ней не случилось, но в то же время было такое чувство, что она провела здесь целую вечность.

— Как вы себя чувствуете? — спросила, наклонившись и заглядывая ей в глаза, Олтяну.

— А что со мной… произошло?

Наташа испуганно схватилась за лоб: с головой творилось что–то неладное — не боль и не головокружение, а какое–то опустошение. Словно у нее конфисковали все мысли.

— Обморок — услышала она третий голос.

Это была Рита, секретарша Олтяну. В руке она держала стакан с водой.

— Может, скорую вызвать? — спросила, почему–то Надежду Павловну, хозяйка кабинета.

Олтяну выпрямилась и смерила Наташа взглядом.

— Вы не беременны? — спросила она.

Наташа подняла глаза и мотнула головой.

— Я лучше на такси поеду. Домой, ладно? — она словно просила разрешения.

— Рита, вызови машину! — скомандовала Олтяну и подала Наташе принятый у секретарши стакан. — Выпейте еще.

Когда такси тронулось, Наташа облегченно вздохнула. Ей хотелось домой, поскорее от этого теперь казавшегося ей странным места, но какая–то мысль, несмотря на почти полную опустошенность, все же не давала ей покоя.

Потом она вспомнила.

Ровно в тот момент, когда в кармане щелчком напомнил о себе диктофон.

13

— Мне очень жаль, поверьте, очень жаль, — говорит майор Апостол и в подтверждение, которое больше походит на оправдание, хлопает себя ладонями по бедрам.

— Вы считаете, ее больше нет? — спрашивает в лоб, а смотрит чуть ниже, глаза в глаза, Олег Сорочан.

— Я не знаю, — честно отвечает следователь.

— Мне надо выйти отсюда, — собирается с мыслями Сорочан, — я могу СИБ к поискам подключить.

— Роль СИБа в вашем деле не совсем ясна. Я бы не стал пока подключать их.

— Не стали бы? Вы и не можете. Что вы вообще можете? — раздражается Сорочан.

Николай присаживается напротив Сорочана. Бизнесмен словно почернел, несмотря на то, что выбрит: ест он мало, хотя и имеет в полном распоряжении привычный рацион стоимостью, наверное, в треть рациона остальных обитателей КПЗ. Весть о пропаже жены, надо полагать, окончательно испортила ему аппетит.

— Возможности у меня не такие, как у вашего друга из СИБа, вы правы. Вот только я сомневаюсь…

— Да бросьте вы! Сколько можно повторять? Человек надежнейший, я знаю что говорю. Нас связывает… не важно. В общем, пойди я ко дну, легко утяну за собой и его. И он, кстати, меньше всех заинтересован, чтобы я тут оставался.

— Такое ощущение, что в этом заинтересованы все, кроме вас.

— Это нужно и мне, — Сорочан запнулся, — теперь.

— Я понимаю. Только кто–то еще, кто–то совсем неслабый, очень не хочет, чтобы вы оказались на свободе.

Сорочан недоверчиво усмехается.

— Да–да, представьте себе. И я не уверен, что вы вот так — Николай щелкнул пальцами — легко выйдете отсюда.

— Кто же может мне помешать в этом?

— Я же говорю: кто–то. Я пока не знаю.

— Опять не знаете — разочарованно развел руками Сорочан.

— Может случиться, что и не узнаю. Дело у меня вот–вот отберут…

— То есть? — нахмурился Сорочан.

— Да–да, — кивнул Николай. — И даже ваш адвокат, поверьте, ничего… Олег Николаевич, все ли вы знаете о своей жене?

— Послушайте, — задетый за живое, вспыхнул Сорочан, — убийца известен. Это я, так? Так какого черта еще? Оставьте, наконец, мою жену в покое? Вместо того, чтобы заниматься ее поисками, вы… вы… — он часто задышал. — Я требую адвоката. Пусть пригласят адвоката!

— Ваша жена рассказывала про свою тетушку?

— Какую еще тетушку? Не знаю. Не помню. Были какие–то родственники на свадьбе, но я только с матерью знаком. Ну, то есть с тещей своей. Я вообще не понимаю, при чем тут все это? Абсурд, бред! Вы поймите, Платон тоже выследил этого негодяя, не знаю, кто он, маньяк, что ли, или парень ее бывший. Выследил одновременно со мной. Я случайно его убил.

— Вам же сказали, что это квартира Платона.

— Лилию специально туда привезли!

— Вы знакомы с госпожой Олтяну?

Сорочан оторопел.

— При чем тут Олтяну?