Отпечатки - [10]

I начало…

ГЛАВА ПЕРВАЯ

— Боже мой, Джейми, послушай — это же мечта, — фыркнула Каролина. — Ежу понятно. Чья-то дурацкая насквозь прогнившая и охрененно большая незрелая подростковая мечта!

Джейми молча смотрел на нее, не в силах поверить. Не в то, что она бледна и чопорна, и широко распахнула глаза, вновь охваченная яростью, и не в то, что они опять (еще раз) свалились, полетели, чудилось Джейми, за грань и скоро все вернется на круги своя, — нет, это как раз нормально, подобного он и ждал. А в эту ее визгливую истерику, столь откровенно несправедливые и дико неподходящие выражения, то есть — это же Лукас под микроскопом, боже правый, Лукас Клетти, не кто-нибудь. Дурацкая? Подростковая? Пожалуйста, Каролина, приди в себя! Подумай, что ты говоришь: он единственный по-настоящему умный взрослый из всех моих знакомых. Впрочем, мечта — ну да, может быть: Лукас — тот еще мечтатель, и мечты у него такие, о боже — такие бесконечно притягательные, что возможно, ну ведь возможно, что, если Каролина ради Христа и всего на пару секунд заткнется и прислушается к здравому смыслу, она поймет, что он может стать основателем всех наших будущих. А я хочу одно из них, ужасно хочу: мне надо знать, что будущее уже маячит на горизонте. А с Лукасом — да ты послушай, как он говорит (хотя бы молча посмотри на него) — почему-то так просто поверить в мечту. Да, я знаю, звучит убого и нелепо, я знаю, знаю: просто так хочется быть на его стороне, рука в руке. Ну, во всяком случае, мне — хотелось. Каролине-то нет. Она говорит, я слабак. Может, и правда.

— Но послушай. Каролина, секундочку послушай, хорошо? В смысле, оглянись — оглянись вокруг. Эта квартира. Помойная куча, так? Так? Ты же всегда мне это твердила, Каролина. Правда? С той самой минуты, как мы купили эту чертову помойку. Иисусе.

— Да, это помойка, Джейми — конечно, черт возьми, это помойка, и я тебя об этом предупреждала еще до первого взноса, но — о боже, может, хватит уже дымить? Ты только что докурил. Ты в курсе, что наш сын может умереть от пассивного курения? Тебе что, все равно? Кстати, половина взноса была моя.

— Пора бы уже и знать, Каролина. Могла бы заметить за прошедшие годы. Да, я заядлый курильщик. Да, я прикуриваю одну от другой, мне так и положено. И прекрати втягивать в свои дела Бенни.

— И не говори. Вся квартира провоняла.

— Именно — квартира провоняла. Во всех смыслах. Именно так ты всегда и говорила. И только богу известно, какое отношение ко всему этому имеет первый взнос. Впрочем, плевать. Ты пойми — нам на блюдечке принесли предложение, а ты только и можешь, что!..

— Да я понимаю. Я понимаю, Джейми, еще как понимаю. Мы переезжаем на какой-то ах-просто-изумительный склад и внезапно заядлый курильщик испаряется. И вуаля — у нас снова все хорошо. Как ты себе это представляешь? Коснешься края облачения ебаного Лукаса и еще одно чудо немедленно свершится у нас на глазах? Очнись, Джейми, ради бога. Это чертово, чертово здание кажется тебе ответом на все. Но это всего лишь здание, Джейми. А Лукас — всего лишь человек. Мы всего лишь перетащим барахло из одного места в другое. У нас проблемы, Джейми — и что, во имя Христа, ты подразумевал под «не втягивай в свои дела Бенни»?! Он наш сын, поганый ты козел! По-твоему что — вообще его не учитывать? Он одна из проблем!

— Каролина. Послушай, пожалуйста…

— Он, пидор ты несчастный, — он просто одна из наших настоящих, серьезных и взрослых проблем, Джейми. И нам надо как-нибудь сесть и хорошенько их все обдумать. Ясно? Не просто побросать в ящик для чая и отправить вниз по течению в, боже мой, Уэппинг[5] или где там эта ерунда находится, и — я не знаю, что, Джейми? Гм? Расскажи мне, что. Чего ты вообще ждешь? В смысле — ты думаешь, там будет как в рекламках? Ты с коктейлем в руке возлежишь на шезлонге Корбюзье[6] и любуешься панорамным видом на проклятый Тауэрский мост? Это всего лишь место, Джейми. Другое место, и больше ничего.

Джейми осел на стуле. Затушил сигарету, прикурил другую. О да, это другое место. Другое место — вот где мне нужно. Может, это из-за здесь у нас ни черта не получилось. Я его ненавижу. Так грязно и шумно, и я по горло сыт очередями на автобус под дождем… и кроме того, конечно (и это скоро поднимется и хорошенько врежет мне по морде), я больше не могу себе позволить даже нашу убогую квартирку. Я знаю! Просто это так унизительно. Но поймите, когда меня… когда я потерял работу, ясно? Быстро встал весьма незамысловатый выбор: платить по закладной или жрать. И, разумеется, как и положено напуганному до смерти зануде-буржуа, каковым меня воспитали, долгие месяцы я выбирал закладную, не так ли? Закладная легко победила. А потом я подумал: о боже, да на хер это все. Надо же пожить хоть немножко? Я смогу расплатиться с долгами, когда найду другую работу. Вот. Думаю, мы все достаточно взрослые люди (повидавшие жизнь), мы более или менее представляем, что было дальше. Так что на самом деле (и это лишь одна из причин — я бы сказал, весьма веских причин, которые я так хотел бы вколотить в Каролинину голову) это вообще не вопрос выбора: привередничать не светит. Эту квартиру отнимут за неплатеж. К гадалке не ходи. Так что либо Лукасово предложение, фантастическое место практически в стране чудес (второй этаж, рядом со старым служебным лифтом: я его видел — я полюбил его) или же улица, просто и ясно. Почему до нее не доходит? До Каролины. Почему она не видит, что творится у нее подносом?