Отмеченные водой и пламенем - [30]

Главное, чтоб перестало выворачивать наизнанку. А то чувствуешь себя так, словно тухлого мяса наелся.

Оффенбах сделал глубокий вздох и медленно открыл глаза. Кавалькада уже потянулась к мосту. Еще немного и первые храбрецы въедут на крепкий камень, заведут разговор с охранниками, договариваясь о мостовом сборе... А это значит, нужно как можно скорее собраться с силами. Даже если ты будешь замыкать колону, следуя за каретой и телегами - перебраться на противоположный берег все-таки надо.

При одной мысли об этом саламандра, только начавшая успокаиваться, впилась огненными когтями в сердце, взвыв бешенной кошкой.

Мадельгер вздрогнул всем телом и сцепил зубы, стараясь не закричать от боли - пальцы, сжимавшие узду, побелели, - и надеясь, что зверь, притаившийся под кожей не вздумает выглянуть наружу: у наемника не было никакого желания лечить лошадь от ожогов, если вдруг собственное тело начнет нагреваться.

Самое противное во всем присходящем было то, что ландскнехт уже не раз переправлялся через реки. Да, саламандра и тогда бесновалась вовсю, но ее можно было успокоить! А сейчас казалось, что она просто сошла с ума!

-Эй! - чья-то ладонь хлопнула по плечу. - Ты чего стоишь? Пора ехать.

Оффенбах перевел мутный от боли взгляд на говорившего. Росперт.

-Н-не могу, - слова давались с трудом.

-Почему? - нахмурился приятель.

Рядом остановился заинтересованный Кайо. Его осел, обрадовавшись внезапному отдыху, потянулся губами к ранним весенним травинкам.

Ландскнехт на несколько мгновений прикрыл глаза, собираясь с силами - кошка, прячущаяся где-то внутри, истерично визжала при малейшем дуновении ветра со стороны воды и впивалась огненными когтями прямо в сердце, полосуя душу на мелкие обрывки - и тихо выдохнул:

-Саламандра.

-И? - не понял Барнхельм.

-Река, - каждое слово давалось с трудом. - Я не могу даже смотреть на нее.

Шварцрейтар задумчиво почесал патлатую голову:

-Слушай, а может у тебя бешенство? - поймал вопросительный взгляд приятеля и пояснил: - Ну, водобоязнь. Скоро пену пускать начнешь, кусаться... Надо сразу голову отрубить - и все, больше никаких проблем.

-Да пошел ты! - огрызнулся Оффенбах. Он явно хотел добавить что-то еще, послав языкастого собеседника еще дальше, но огненный стихиаль, притаившийся за грудиной, вновь дернулся в сторону, подскочил горячим комком к самому горлу, и ландскнехт скорчился в седле от боли, вцепившись обеими руками в переднюю луку. Из-под пальцев потянулся тоненький дымок.

Шварцрейтар сдавленно ругнулся, бросил короткий взгляд на карету, уже въехавшую на мост вслед за первыми наемниками, и коротко обронив:

-Киндеритто, следи за ним! - пришпорил коня.

Совершенно не представлявший, что ему делать, Кайо перепугано закивал, не отрывая напряженного взгляда от бледного Мадельгера. Тот, сжав зубы, пытался заставить саламандру хотя бы на несколько секунд прекратить бесноваться. Получалось плохо - еще немного, и зверь прикоснется изнутри к коже, начнет выжигать рубаху и камзол...

Через пару минут, вернувшись от обоза, Барнхельм сунул под нос приятелю флягу, из которой явственно тянуло запахом сивухи:

-Пей!

Мужчина поднял на него разноцветные глаза:

-Разжигает... огонь... - в глубине зрачков плясали отблески пламени.

-Дурманит голову! - отрезал шварцрейтар. - Пей!

-На лошади... не удержусь... Контракт... разорвут... - ландскнехт все еще пытался сопротивляться.

-Разберемся! - оборвал его Росперт. - Пей!

Оффенбах понятия не имел, как отреагирует на крепкие напитки саламандра уже готовая вырваться наружу - в предыдущие разы удавалось напиваться, когда притаившийся в душе зверь оставался спокоен - но выбора в любом случае не было.

Пить пришлось зажмурившись. Горячий комок прошел по горлу, рухнул в желудок. Огненная кошка недовольно заворчала, почувствовав губительную для нее влагу, потом сообразила, что сивуха только разжигает пламя, рванулась навстречу новому глотку... И сонным комком осела где-то за грудиной.

Впрочем, после нескольких глотков ландскнехт чувствовал себя не намного трезвее той самой кошки - напиток в мехах оказался очень уж забористым.

Правда, дым из-под пальцев идти перестал.

Барнхельм окинул взглядом напарника, отмечая, что к тому возвращается здоровый цвет лица, и потянул за узду коня ландскнехта, заставляя жеребца приятеля идти рядом со своим скакуном:

-Поехали, а то за нас сбор заплатить забудут. Так и останемся на этом берегу куковать.

До склепа Винтар Кенниг добрался к полудню. Тяжелая дубовая дверь, гранитные стены, статуя Того, Кто Всегда Рядом, над входом - все так же, как и обычно. Но все равно, на этом кладбище серая от времени гробница казалась какой-то чужой. Скромные могилки деревенских жителей, расположенные неподалеку от старинных стен, принадлежали этому миру. Было понятно, что люди родились, выросли и умерли на родной земле. А здесь... Кому понадобилось ставить склеп рядом с какой-то заброшенной и сожженной при Аурунд деревеньке?

Точней нет, не так. Если верить вдове, вопрос должен ставиться по-другому: почему жители Шварцвельса вообще решили поселиться рядом со старинным склепом? Неужели здесь действительно захоронен святой?