Отложенная война - [85]

С рассветом прорывавшиеся из города окруженные немцы начали сдаваться. А что они еще могли сделать? В плен, в том числе, сдался штаб 19-го танкового корпуса и все командование 1-й танковой дивизии во главе с генералом Кирхнером. Кого среди них не оказалось, так это невезучего Гейнца Гудериана – крупный иззубренный осколок прилетевшей случайной мины легко пробил тонкий борт штабного «ханомага» и безжалостно разворотил главному германскому танковому теоретику правый бок – умер он практически сразу.

Осиротев без командования, капитулировали остававшиеся в Абвиле заслоны. Вполне довольным победой союзникам в числе прочих трофеев досталось значительное количество танков и бронетранспортеров. После разной сложности ремонта больше половины захваченной германской бронетехники перекрасили в камуфляжные французские разводы и, добавив трехцветные эмблемы, влили в кирасирскую дивизию.

Разгром осажденной танковой дивизии освободил значительные силы союзников и позволил им усилить свои армии, бьющиеся с немцами на других фронтах. Богиня победы Ника, склонявшаяся было потихоньку на сторону Германии, слегка заколебалась и зависла на своих непостоянных крыльях на месте.

10. За други своя.

Еще до падения Абвиля решился, наконец, выступить на помощь любимому соратнику Гитлеру итальянский дуче. Продиктовано его решение было в меньшей степени дружеским расположением к единомышленнику по Тройственному союзу, оси Берлин-Рим-Токио, а в большей – совершенно естественным меркантильным желанием поучаствовать на стороне вырисовывающегося победителя в разгроме Франции с последующим присоединением к собственной территории ее приграничных областей, средиземноморских островов и африканских колоний для воссоздания (всё, бесспорно, исконно итальянское), как второй шаг (после оккупации в 1939 г. Албании) на пути воссоздания Римской империи в лице Великой Италии. Но, чтобы с полным правом вольготно рассесться за столом победителей, нужно было, как прекрасно понимал дуче, предъявить хотя бы несколько сотен, а лучше бы тысяч, погибших на фронте собственных вооруженных граждан; да и какую-никакую территорию собственноручно занять никак не помешало бы.

Пока Муссолини готовился выступить, союзники захватили Абвиль и их высвободившиеся от его осады войска, слегка нормализовали остановку на остальных фронтах. Дуче опять было решил подождать лучшего момента, но получил категорический ультиматум от друга-фюрера: если Италия в ближайшее время не вступит в войну – рассчитывать на долю в аппетитном французском пироге ей однозначно не придется – дорога ложка к обеду. Конечно, непобедимая и мощная имперская Германия и сама вполне способна справиться с еще нагло сопротивляющейся, но насквозь прогнившей республиканской Францией и помогающей ей хитромудрой королевской Англией, как только что расправилась со странами Бенилюкса; но хотелось бы это сделать быстрее, плечом к плечу, как это было недавно в Испании, с дружественной фашистской Италией. И мужественный дуче итальянского народа решился.

На итальянской границе между нейтральной Швейцарией и курортным побережьем Средиземного моря французы держали всего лишь одну Альпийскую армию, изрядно поредевшую с начала войны после передачи пополнений (особенно мобильных) войскам, сражающимся с Германией. Но французов в достаточной мере выручал рельеф местности и большей частью построенная (хоть и не до конца) Альпийская линия, называющаяся еще малой линией Мажино. На всем протяжении франко-итальянскую границу, протянувшуюся через Западные Альпы, пересекало всего лишь пять горных проходов, доступных для транспорта. Все эти дороги на перевалах весьма продуманно перекрывались мощными фортами, артиллерийскими и пулеметными бункерами, многочисленными блокгаузами и казематами. Шестая, еще более доступная для атаки, трасса шла вдоль морского побережья в сторону Ниццы. И все. Танков у французской армии на этом направлении было немного, и в основном легких, но зато имелось в достатке артиллерии разновеликих калибров и пулеметов. И еще наличествовали (ими не стали затыкать бреши, отправляя на равнинные поля сражений) вполне профессионально подготовленные к ведению боевых действий в горной местности кадровые отряды так называемых «лыжников-разведчиков», хорошо обученные скалолазанию, соответственно экипированные и вооруженные, но с единственным недочетом – еще не воевавшие.

С итальянской стороны у границы были сосредоточены две армии: ближе к Швейцарии – 4-я, а к морскому побережью – 1-я. На всех дорогах и горных перевалах, чуть ли не напротив французских, грозно врастали в скалы и землю примерно аналогичные им укрепления. Боеготовность итальянских армий была не ахти. И личный состав не полностью отмобилизован, и, тот, что был, не обстрелян и обучен недостаточно. И танков в этих двух дивизиях практически не было, если не считать таковыми 3-тонные клепаные танкетки, вооруженные спаренными пулеметами винтовочного калибра. Против французских артиллерийских укреплений они никуда не годились.

В отличие от своего германского друга итальянский дуче в этот раз внешне поступил, можно сказать, вполне цивилизовано и даже по-рыцарски. Он не стал устраивать провокации,