Отложенная война - [79]

Воздух натужно резали пропеллерами не только германские, но и французские бомбардировщики: «лиоры», «блохи», «амье» нескольких моделей и даже двухмоторные штурмовики «бреге» с 400-ми килограммами бомб на внешней подвеске. Налеты проводились как одними бомбардировщиками, так и в сопровождении истребителей. Очень часто истребители противников в горячке боя забывали о своих нуждающихся в охране более медлительных подопечных и стремились сбросить с неба исключительно друг друга.

Пока к месту возникшего и все расширяющегося затора в районе коммуны Монкорне подтягивались подкрепления с обеих сторон, Гейнц Гудериан торопил, не считаясь с всё увеличивающимся отрывом, свои передовые танковые части всё дальше и дальше. Французы больше не атаковали – здесь на его пути не было необходимых сил – даже, наоборот, поняв, наконец, направление движения, все старались по возможности разбежаться от бронированных лязгающих траками и огрызающихся огнем длинных серых колонн.

Озаботившись чрезмерным отрывом Шнеллера (быстроходного, как его уже успели прозвать в вермахте, Гейнца) командующий всей танковой группой фон Клейст потребовал от него остановиться на достигнутом рубеже и подождать, временно (как он считал) запнувшиеся в районе Монкорне войска. Но Гудериан не реагировал и продолжал наступать, по-прежнему практически не встречая сопротивления. Через четыре дня после прохождения Монкорне его дозоры уже подходили к Амьену. Если в прошлую, Великую, войну город Амьен, стоящий на реке Сомме, так и не был захвачен войсками германского кайзера Вильгельма, один раз даже подступившими к нему на 29 километров, то теперь его фактически не защищали. Не чем.

Передовые дозоры немцев наткнулись лишь на реденькую цепочку окопов с ротой засевших еще необстрелянных резервистов по бокам шоссе, ведущего в город; завал из деревьев на полотне дороги и замаскированную батарею противотанковых 25-мм автоматических пушек Гочкиса, стреляющих, в отличие от разрывных германских аналогов, или простыми болванками, или болванками трассирующими. Потеряв два бронеавтомобиля и мотоцикл, передовой дозор отступил. Подошедшие танковые батальоны разделились. Пока одна рота T-II, раздавшись от шоссе в стороны, маневрируя, завела издалека вялую перестрелку с окопавшимися французами, два смешанных батальона «единичек» и «двоек», поддержанные мотопехотой на «ханомагах», зашли широким охватом с обоих флангов, сломили слабенькие боковые заслоны и с относительной легкостью расстреляли и раскатали гусеницами пустяковое для них препятствие на пути в город.

Удержать Амьен французы не надеялись. Пока на окраине города продолжался недолгий и кровопролитный для них бой, квартирующие в нем штабы и тыловые подразделения, теряя вещи и документы, спешно грузились на автомобили и повозки, стремясь поскорее убраться из населенного пункта на запад. Большинству армейцев-французов это удалось. Передохнув лишь несколько часов в Амьене, с удовольствием заправившись трофейным топливом, оставив в этом относительно крупном городе роту легких танков, батальон пехоты и две батареи разномастной артиллерии, Гудериан заторопил основные части своей 1-й танковой дивизии вперед в направлении теперь уже на Абвиль. Нетерпеливый генерал, не оглядываясь на входящие в его корпус еще две танковые дивизии и моторизованный полк «Великая Германия», на отставшие тылы, части поддержки и вторые эшелоны, спешил к морю. Быстроходному Гейнцу не терпелось, несмотря ни на что, первому омыть узкие гусеницы своих танков в Ла-Манше.

Неожиданно застрявшая в боях с союзниками перед Филиппвилем 4-я армия фон Клюге и ее главная бронетанковая ударная сила – уже изрядно пощипанный и ослабленный корпус Гота, пока так и не смогли прорваться из Бельгии во Францию и прикрыть (как предусматривал план всей операции) корпус Гудериана и следующие за ним германские части с открытого правого фланга. Воспользовавшись этим, в спешном порядке повернули обратно на родину несколько моторизованных и механизированных дивизий 1-й французской армии, еще не успевших основательно увязнуть в сражениях. Эти весьма мобильные и боеспособные дивизии, пройдя за спиной у вполне успешно сражающегося в районе Филиппвиля заслона из своей 9-й армии и бельгийской пехоты во Францию, перекрыли наступающим немцам шоссейные и проселочные дороги на протяжении от Мобёжа до уже обороняющегося дивизией де Голля и пехотными частями Вервена и даже подкрепили имеющиеся узлы обороны вплоть до Монкорне.

Большая часть танковой группы Клейста, неожиданно отсеченная де Голлем от наступающего стального клина Гудериана, завязла в упорных кровопролитных схватках со ставшими на ее пути все прибывающими французскими батальонами, полками и дивизиями. С юга успешно прошедшую через Арденны 16-ю германскую армию подпирала, сковывала и не давала от нее далеко оторваться отступившая в первые дни прорыва 2-я французская армия. Обе сражающиеся стороны спешно наращивали силы, но стратегический германский план «Разрез серпом» уже обломился вместе со своим «острием» (что поняли многие в германском генштабе, но упрямо, до истерики, не хотел замечать сам Гитлер). Нынешний блицкриг явно пробуксовывал – отсечь поспешившие в Бельгию три французские армии и одну экспедиционную английскую у вермахта пока так и не получалось. Далеко оторвавшееся вперед «острие серпа» – 1-я танковая дивизия под командованием генерала Кирхнера, понукаемая нетерпеливым и быстроходным командиром своего корпуса, лично следовавшим в ее рядах вместе со штабом, – само постепенно оказывалось в изоляции и хоть пока еще грозно пыжилось и даже, несмотря на категорический приказ фон Клейста остановиться, продолжало упрямо лязгать гусеницами в сторону моря, но пользы от этого для успеха всей компании было уже совсем немного…