Отложенная война - [31]

Несмотря на самоотверженность истребителей, почти два десятка «хейнкелей» все-таки достигли столицы Датского королевства. Преодолевая зенитное прикрытие, потеряв в частых клубящихся облачках разрывов 75-мм снарядов еще несколько машин, поредевшие эскадрильи Хе-111 открыли бомболюки и без всякой конкретики, на кого бог пошлет, выгрузили в небе над древним городом свой бесчеловечный, смерть и разрушения несущий груз.

Как игрушечные ссыпались сверху вниз крепкие, построенные, казалось, на века каменные фасады одних многоэтажных домов, бесстыдно оголяя внутренности добропорядочных квартир; поднимая клубы пыли, складывались карточными домиками стены других, погребая под собой жителей, как успевших укрыться в подвалы, так и не воспринявших всерьез угрозу германского воздушного нападения. Жарко разгорались щедро засыпанные мелкими термитными бомбочками подожженные кварталы.

Безжалостно высыпавшие на мирный северный город свой зловещий груз «хейнкели» закрыли створки бомболюков, и облегчившиеся двухмоторные машины повернули домой. У добросовестно выполнивших боевое задание летчиков люфтваффе, наблюдавших под собой горящий и затянувшийся черным дымом чужой город, особой радости не наблюдалось: обратно их возвращалось гораздо меньше, чем поднялось в воздух и не все, как они понимали, их товарищи, развернувшиеся еще перед чертовым Копенгагеном из-за одного поврежденного мотора или другой неполадки, смогут вернуться на базу. Хорошенькое начало «Учений», нечего сказать.

Германское командование бессмысленной с военной точки зрения бомбежкой столицы Датского королевства хотело испугать бесчеловечностью современных боевых действий обывателей, короля и правительство и принудить их к скорейшей сдаче без сопротивления победоносному вермахту. Но эффект от разбойного налета получился прямо противоположный: столичные горожане, потерявшие под бомбами своих родных и знакомых, утратившие свое жилье и просто ставшие свидетелями изуверской и ни чем не спровоцированной бомбардировки, не испугались, а, напротив, озлобились против подлого нападения нацистской Германии. На мобилизационные пункты поспешили даже те, кто еще вчера не рвался сражаться с близкими арийскими «родственниками».

Король по-прежнему пребывал в непонятном беспамятстве (что от народа пока тщательно скрывалось). Принявший в сложившихся условиях всю полноту власти верховный главнокомандующий генерал Приор жесткой рукой распоряжался на первых порах вполне даже успешной защитой королевства. Откровенно высказывающим пораженческие взгляды членам парламента и правительства недвусмысленно предложили держать их при себе, если не хотят очутиться в тюремной камере или вообще у кирпичной стенки напротив расстрельной команды.

В отличие от частей и передовых подразделений 170-й пехотной дивизии застрявших и основательно поредевших и живой силой, и боевой техникой на нескольких шоссе, ведущих через германо-датскую границу на север, моторизованная колонна 11-й стрелковой бригады, наступавшая по самому западному маршруту, сопротивления почти не встречала.

Слегка, как для проформы, безвредно пострелявшие из винтовок датские солдаты быстро и бесследно разбежались; присутствия пограничников на КПП вообще никто не заметил. Периодически, то из придорожного леса, то из-за каких-то нагромождений скал раздавались короткие очереди пулеметов Мадсена или разрозненная ружейная пальба. Но стоило немецким бронеавтомобилям буквально сходу открыть ответный огонь, как перетрусившие потомки варягов бесследно испарялись за зелеными придорожными насаждениями. Ни закопанных, как на соседних шоссе, мин, ни артиллерийских засад из противотанковых 37-мм «бофорсов» или автоматических 20-мм «мадсенов», ни авианалетов пусть даже и устаревших самолетов. Наступайте на здоровье, господа германцы, милости просим, и не задерживайтесь в пути, не выбивайтесь из графика. Глядишь, и выйдете в намеченное планом операции время и к ближнему Виборгу, и к более дальнему Ольборгу, аэропорт в котором уже должны были занять ваши доблестные егеря-парашютисты.

И немецкая бригадная колонна, растянувшись на марше в тонкую линию, катила все вперед и вперед, постепенно, согласно плану, разделяясь. Первая рота откололась к западному побережью влево, чтобы занять молодой (всего 70 лет), но уже значимый для королевства портовый город Эсбьерг. Там, как оказалось, их уже ждали. Но не с хлебом и солью, и не с цветами. Вместе с регулярной армией взялись за оружие только вчера мобилизованные, но проходившие ранее военное обучение резервисты. Германская рота, рассчитывавшая на бескровный захват неподготовленного к обороне приморского города, попала в засаду на шоссе буквально в предместье Эсбьерга.

И тут уже все было примерно, как у их товарищей из соседней дивизии: и закопанные (в этот раз под щебенкой) на дороге фугасы, и пулеметы Мадсена, и этой же фирмы автоматические 20-мм пушки в противотанковом исполнении, и частые винтовочные залпы, и просто разрозненная ружейная пальба. Свою скромную лепту добавили в разгром германской роты и две 37-мм противотанковые пушки уже шведской фирмы «Бофорс».