Откуда эти названия? - [33]

Одно время было принято все топонимы пермских языков с корнем лоп (лӧп в языке коми — 'лесная чаща в низменной местности') сближать с русским этнонимом лопь — 'саамы'. Это привело к ничем не обоснованному заключению, что территория, занимаемая теперь коми-пермяками, ранее была саамской.

Пласт коми названий на значительной территории Пермской области относится ко времени до XV, чаще XVII, века. Позднее на него стал накладываться русский пласт. Это должно насторожить исследователя: не любой коми топоним может быть объяснен с помощью современных коми слов. Для толкования некоторых названий приходится обращаться к диалектам и родственным языкам. Так, в названии Ягодино живет устаревшее ягэдин — 'лес с преобладанием сосны'. Это слово сохранилось в верхневычегодских коми говорах. Для объяснения названия Кваркуш (коми-язьвинское Кварк-Вож) — одного из хребтов Урала, расположенного в бассейне верхней Вишеры, В. И. Лыткин привлек даже марийский язык, в котором сохранилось древнее слово курык — 'гора'[102].

Языковедческие познания нужны не только в области лексики, но и грамматического строя языка. Так, особенности грамматического оформления топонимов типа Романшор, Харитон-Пальник помогли отнести их к коми языку, хотя компоненты их чисто русского или коми-русского происхождения.

Ключ для расшифровки некоторых названий может скрываться и в древних верованиях народов. В нашей области, например, имеется несколько рек с названием Вежай, Вижай — это притоки Вильвы, Усьвы, Иньвы, Лолога, Березовой и других рек. Сопоставление прикамских топонимов с подобными названиями в Коми АССР помогло установить их первоначальную структуру. Они представляют сложные слова (Вежаю в коми-зырянском — 'Священная река'). Почему «священная»? Оказывается, река могла получить название после церемонии так называемого крещения местных жителей, то есть обращения их в христианство, когда в освященную реку загоняли целые селения. С тех пор вода ее объявлялась священной. Кроме того, у реки, как правило, совершались религиозные обряды. А так как христианство наступало повсеместно, появилось несколько одинаковых названий рек.

Очень часто путь исследователя к истинному значению топонима преграждают межъязыковые омонимы — одинаковые по звучанию, но совершенно разные по значению и происхождению слова. Совпадение звучания в таких случаях вызвано общеизвестным фактом, что звуков в каждом языке немного — несколько десятков, а слов — огромное количество. Отсюда случайные совпадения в звучаниях неизбежны.

В начале 60-х годов, занимаясь гидронимией Прикамья, мы натолкнулись на интересное явление: в числе гидронимов с исходом на -ва оказалось немало таких, в основе которых заключались понятия родства: Айва — 'отец-вода', Еньва — 'мать-вода', Аньва — 'свекровь-вода', Нылва — 'дочь-вода', Иньва — 'жена-вода', Сойва — 'сестра-вода', Чожва — 'дядя-вода'. Все они были сосредоточены в Верхнем Прикамье. Мы пытались объяснить это явление сначала с помощью только коми языка. И были готовы поверить следующему народному преданию.

В старину, когда племенем правил Кудым-Ош, его землю беспокоили угры. Чтобы легче было отбиваться от врагов, он разделил свои владения на части и раздарил их родственникам.

Нам не сразу пришло в голову, что это сети межъязыковой омонимии. Выпутаться из них помогли данные языков, некогда звучавших, по-видимому, в Верхнем Прикамье. Оказалось, что Айва из Айя (ай по-хантыйски — 'малая'); ень- в названии Еньва произошло предположительно из тюркского языка (ен — 'низина'); сой в названии Сойва — из коми-пермяцкого языка (сёй — 'глина'); ныл из оныл, представляющий какой-то речной термин западносибирского происхождения.

Из всего этого ясно, что межъязыковая омонимия благоприятствует созданию различных гипотез о происхождении одного и того же названия. Например, гидроним Колва пытались объяснить с помощью многих языков: русское кол, коми кола ('шалаш для охотников или рыбаков'), марийское кол и саамское куолле ('рыба'), мансийское кол ('земляника; дом'), тувинское кол ('основной'), алтайское кол ('приток, река, лог'), древнетюркское кол ('русло, низменность'), селькупское колдъ ('большая река').

Избежать такого разброда поможет системный подход, когда название рассматривают в связи с другими топонимами данной местности. Корень кол- есть, например, в топонимах Колыч, Колчим, которые уводят исследователя в Западную Сибирь.

Кроме того, когда гидроним по звучанию близок к разным словам из многих языков, более вероятной оказывается связь названия с тем из приведенных слов, которое служит географическим термином. Географические термины, как и личные имена, чаще входят в топонимию. Например, связь названия Колва с тюркским кол или селькупским колдъ более вероятна, чем связь со словом, имеющим значение 'рыба' (любая значительная река богата рыбой) и тем более со словом кола — 'шалаш'.

Сравнивая корни с разными формантами на территории, где наблюдались смены народов, тоже нельзя спешить с выводами. Общность корней может быть объяснена тем, что двуязычное население последовательно меняло концовки топонимов, прикрепленные к основе слова разными народами. Каждое последующее население, поняв значение форманта заимствованного названия, заменяло его равнозначным средством своего языка. Надо считаться и с историей. Письменные документы, например, дают формы: