Откуда эти названия? - [21]

Освоение заимствованных топонимов — это прежде всего подчинение их грамматическому и фонетическому строю заимствующего языка. Освоенные слова становятся незаметными. Их произносят и изменяют по законам воспринявшего языка и включают в соответствующие группы слов. Былую чужеязычность таких слов можно обнаружить только этимологическим анализом.

Началом освоения иноязычных топонимов является их звуковое приспособление (адаптация). Оно состоит в том, что необычные звуки языка-источника заменяют более или менее сходными звуками заимствующего языка. Так между языками возникают звукосоответствия. Их учет очень важен при этимологизировании и определении языковой принадлежности географического названия.

Остановимся на некоторых фонетических соответствиях коми-пермяцкого и русского языков:

1) коми гласному ӧ (среднего ряда среднего подъема языка) в русском соответствует о или е. Так, слова Мӧдӧроб, Льӧмва, Кӧчшор по-русски звучат Модоробка, Лемва, Кечшор. Звукосочетание йӧ в коми словах, например Дӧйӧг, Йӧгва, в русском письме передают с помощью е, ё, то есть пишут Доег, Ёгва;

2) коми ы часто, особенно после мягких согласных, переходит в и. Например: Ошыб, Чоййыл, Вильыб (в русском — Ошиб, Чойил, Вильиб);

3) коми-пермяцкие аффрикаты, то есть слитные звуки, передают следующим образом: звуку дз в русском соответствует зь или ч (Чадзӧв — Чазево, Ульвидз — Ульвич); звуку дж — ж (Джынтуй — Жинтуй, Ыджытшор — Ижитшор); — звуку тш — ч (Кута — Куч, Метшкӧр — Мечкор);

4) заударный звук о коми языка в некоторых сложных названиях переходит в русское е (Тышор — Тышер, Сивашор — Сивашер).

Мы перечислили далеко не все звукосоответствия, которые должен знать топонимист-исследователь. Строгий учет таких закономерностей поможет избежать многих ошибок. Например, при объяснении гидронима Ёгва из русского написания можно возвести его к нарицательному коми слову йӧг — 'сор, мусор'. Если же прислушаться к местному произношению йӧг, то этимология слова окажется иной: йӧг в разных коми говорах означает 'нарост на дереве, шишка, огонек рыбаков на реке, бугорок'. Наконец, если этот гидроним рассматривать в связи с другими финно-угорскими языками, учитывая при этом более древние звуковые законы (например, сужение гласных в пермских языках), а также имевшие место в прошлом контакты коми с другими народами, то перед исследователем откроются возможности сближения Йӧг с хантыйским йыгей (йыг — 'река'), марийским йогы — 'течение, поток'.

Приспособление коми-пермяцких названий к русскому языку касалось не только фонетической стороны.

Заимствованные топонимы нередко подвергали и морфологическому освоению. При этом слова утрачивали грамматические приметы языка-источника, и воспринятые названия приобретали морфологические признаки русского языка. Коми-пермяцкие названия получали прежде всего значение рода. Топоним подводили под тот род, который подсказывало русское название географического объекта: слово «река» женского рода, следовательно, и название реки получало приметы этого же рода. Морфологическая адаптация происходила неравномерно, неодинаковыми были и средства приобщения коми-пермяцких топонимов к категориям русского языка.

Менее всего соответствовали именам женского рода коми-пермяцкие гидронимы, оканчивающиеся на твердый согласный, поэтому к ним нередко присоединяли русский гидронимический суффикс -ка. Так Изъяшор превратился в Изъящерка, Пыскор в Пыскорка. Суффикс -ка выступал иногда в осложненных вариантах. Таковы Бурдовка, Кыновка, Мошевка, Кыровка.

Часто основы слов коми-пермяцкого происхождения получали оформление с помощью -ы, -и: Сюзи, Волеги, Малямыши, Гачеги, Сырники. В конце непроизводных коми гидронимов, оканчивавшихся на согласный звук, в письме нередко появлялся мягкий знак: Лочь, Кучь, Обь, Ручь. Но оставались названия Сын, Буб.

Наиболее подходящими для русского языка оказались названия с исходом -ва: Кизьва, Лымва, Язьва. Они напоминали краткие прилагательные русского языка в форме женского рода или имена существительные на -а и в большинстве случаев оставались без изменения. Только коми-пермяцкое Чусва, в русских говорах Чусова, было изменено в Чусовая.

На базе заимствованных топонимов впоследствии возникали новые названия, например уменьшительные: Сылвица (от Сылва), Мошевица (Мошва), Юсьвянка (Юсьва), Сивинка (Сива). Некоторые из освоенных коми-пермяцких названий получали дифференцирующие определения: большой или малый, северный или южный, восточный или западный. Так появились Черная Сюзьва, Белая Сюзьва, Северный Чус, Полуденный Чус, Осиновая Лопва, Нилинский Янчер, Средняя Сия, Восточный Лёль, Северная Кельтма, Южная Кельтма, Северный Колчим, Полуденный Колчим.

ИСКОННО РУССКИЕ НАЗВАНИЯ

Чисто русские названия, как уже говорилось, возникали там, где русские поселялись на еще необжитых местах. А таких необжитых или слабо заселенных мест в Прикамье было очень много.

Русские поселенцы, создавая новые названия, сосредоточивали внимание на том или ином признаке объекта. Основой топонима нередко становились имена, прозвища или фамилии первопоселенцев, владельцев участков. Письменные источники дают богатый материал о связи топонимов с местными антропонимами. Так, в деревне