Открывая новые страницы... - [100]

По настоянию Владимира Ильича, Сокольников был отправлен на излечение в Германию, где его прооперировали. Когда в ноябре 1921 года он вернулся в Москву, Ленин лично позаботился об обеспечении его питанием и одеждой, что было в те месяцы далеко не маловажным, потребовал «возложить на какое-либо определенное лицо ответственность за наблюдение за исполнением режима Сокольниковым»[43]. Еще в октябре по просьбе членов ЦК Компартии Туркестана Политбюро заочно утвердило Григория Яковлевича председателем новых составов Туркбюро и Турккомиссии. Помимо того, Ленин предложил назначить его членом коллегии Наркомфина и Финансовой комиссии ЦК РКП(б) и Совнаркома «при условии, что он остается председтуркестанбюро и обязан ездить в Туркестан по надобности, впредь до полного упорядочения там»[44]. Так Сокольников вернулся к финансовой работе, прерванной в 1918 году гражданской войной.

Финансовое хозяйство Советской республики находилось в катастрофическом состоянии. «Денежный голод» удовлетворялся исключительно за счет безудержного неограниченного роста бумажно-денежной эмиссии — практически единственного источника покрытия громадного бюджетного дефицита. Покупательная способность совзнака стремительно падала: по сравнению с довоенным рубль обесценился в 50 тысяч раз. Гигантскими темпами росли цены. В этой неимоверно сложной ситуации Сокольников становится одним из главных «архитекторов» новой экономической политики в области финансов. Владимир Ильич высоко оценил его брошюру «Государственный капитализм и новая финансовая политика», называл ее «очень удачной», а скорейшее опубликование считал «безусловно полезным». Примечательно, что в рецензии, помещенной в журнале «Вестник финансов», говорилось, что новую работу Сокольникова следует рассматривать «как продолжение знаменитой брошюры Н. Ленина «О продналоге», где читатель без труда найдет все, что составляет центральную идею автора».

Уже в январе 1922 года Григорий Яковлевич утвержден первым заместителем наркома финансов. Фактически же ему предстояло возглавить Наркомфин, так как нарком Крестинский еще осенью был назначен полпредом в Германию.

Ленин, говоривший, что над вопросом стабилизации рубля «работают лучшие наши силы»[45], несомненно, в первую очередь имел в виду Сокольникова. Председатель Совнаркома внимательно наблюдал за деятельностью нового главы советского финансового ведомства, часто с ним беседовал, давал советы и поправлял ошибки, «Я смертельно боюсь, — писал он ему, — что Вы, фактически имеющий теперь вести важнейший наркомат, увлечетесь перестройками, реорганизациями, теоретической линией (есть у Вас на этот счет слабость) — вместо практики, практики и практики: торговлю поднять, налоги увеличить исобрать, рубль восстанавливать. Ей-ей, боюсь смертельно: не впадите Вы в эту слабость, а то мы крахнем»[46].

В подготовленных к XI съезду РКП(б) тезисах «Основные положения финансовой программы» Сокольников наметил главные направления финансовой политики: во-первых, увеличение размеров товарооборота, прежде всего через развитие торговли, во-вторых, сбалансирование бюджета путем сокращения государственных расходов и жесткой урезки административного аппарата, всемерного увеличения поступлений государственных доходов и развития налоговой системы. В тезисах подчеркивалось, что экономическая и финансовая политика Советского государства решительно ориентируется на восстановление золотого обеспечения денег. Особой задачей провозглашалось сокращение, а затем и прекращение бумажно-денежной эмиссии.

Претворение в жизнь широкой программы намеченных мер, направленной на преодоление финансовой разрухи в стране, проходило в атмосфере жарких дискуссий и яростных споров. Почти каждый доклад или выступление Сокольникова на партийных и советских форумах становились предметом бурной полемики, острых столкновений различных позиций. Многие «красные хозяйственники» полагали, что финансовый кризис заключается не в том, что выпущено слишком много денег и падает их ценность, а в том, что не хватает оборотных средств на восстановление и развитие промышленности. Наркомфин гневно обвиняли в «ведомственной узости» и «антиэмиссионном азарте», требовали не допустить замену диктатуры пролетариата «диктатурой Наркомфина». Отвечая своим многочисленным оппонентам, Сокольников терпеливо объяснял, что дело не в злой воле финансового ведомства, которое не дает якобы денег промышленности и торговле, в то время как они им до зарезу нужны, а в том, что каждый новый выпущенный рубль падает на один и тот же рынок и увеличивать количество бумажных денег можно лишь в меру увеличения товаров. В противном случае — новое повышение цен, полное обесценивание денег, финансовая катастрофа.

Еще в январе 1922 года Григорий Яковлевич выдвинул идею о создании второй, параллельной совзнакам, устойчивой полноценной валюты, воплощенной в банковских билетах Госбанка и беспрепятственно размениваемой на совзнаки. А в конце ноября на свет появились первые «золотые банкноты»— червонцы. Они приравнивались к царской золотой десятирублевой монете, причем на 25 % своей суммы обеспечивались золотом, другими драгоценными металлами и иностранной валютой по курсу на золото, а на 75 процентов — легкореализуемыми товарами и краткосрочными обязательствами. Видный советский финансист профессор Л. Н. Юровский отмечал, что наиболее деятельное участие в организации эмиссии червонцев принимали Сокольников, члены коллегии Наркомфина М. К. Владимиров (старый товарищ Григория Яковлевича еще по парижской эмиграции) и А. Л. Шейнман, член правления Госбанка Н. Н. Кутлер. Выпуск «золотых банкнот» стал важнейшим исходным пунктом денежной реформы. В развитии финансового хозяйства Республики наступал перелом.