Открытое сердце. Открытый ум. Пробуждение силы сущностной любви - [33]

В то же время нелепо отрицать, что мы живём в мире, где вещи возникают, изменяются и исчезают в пространстве и во времени. Люди приходят и уходят; отношения меняются и переходят на другой уровень; мысли и эмоции непрерывным потоком проносятся сквозь нашу осознанность; некий человек выпивает стакан воды, вода поглощается телом, питает клетки и в итоге выводится из организма. На языке буддизма этот уровень бесконечного изменения бытия называется «относительной реальностью», или иногда – «условной». Этот уровень переживания действительности основан на двойственном восприятии: субъект – объект, друзья – враги, мой – чужой, хороший – плохой. На этом уровне реальности феномены считаются относительными, потому что определяются и воспринимаются в сравнении с другими феноменами. «Позитивная» мысль выделяется на фоне «негативной», так же как низкий человек считается «низким» только в сравнении с тем, кто выше его ростом. Сам по себе тот человек не низкий и не высокий. Точно так же ни мысль, ни эмоция сами по себе не могут считаться положительными или отрицательными без сопоставления с другими мыслями или эмоциями. Меня учили, что этот уровень реальности называется условным, потому что большинство существ именно так и воспринимает действительность.

Взаимодействие между абсолютной и относительной действительностью не так-то просто объяснить в абстрактных, философских терминах. Мне кажется, что будет проще пояснить на примере аналогии с просмотром кинофильма или сериала, которые нас увлекают и затягивают. Мы чувствуем свою причастность к происходящему на экране на эмоциональном и даже интеллектуальном уровне. Но в то же время где-то в подсознании понимаем, что это всего лишь фильм или сериал, и проявляем небольшую сдержанность, удерживаем осознанность того, что это кино, а не реальная жизнь. Тем не менее если бы возникшее чувство «Так это всего лишь кино!» взяло над нами верх, мы бы не смогли в полной мере им насладиться, нас бы так не захватил сюжет.

Похожая ситуация происходит изо дня в день, за одним-единственным существенным исключением: в обыденной жизни та самая «подсознательная» осознанность затуманена. Мы полностью поглощены фильмом относительной реальности.

Как это происходит и почему?

«Всего лишь „я“»

Когда мы появляемся на свет на физическом уровне, в нашем распоряжении оказывается тело, которое помимо материальной формы обладает способностью испытывать ощущения, чувствовать и различать. Однако в течение первых месяцев жизни все эти аспекты материализованного существа неясны и лишены чёткости. Врождённая искра тускнеет по мере того, как мы начинаем отождествлять себя с собственными чувствами и делаем первые, неуверенные попытки идентифицировать себя с ощущениями, попадающими в поле зрения нашей осознанности.

Такое положение вещей выражается в тибетском языке буддийским термином лхен-кье маригпа, который обозначает фундаментальное неведение, рождающееся одновременно со способностью человека ощущать и вызывающее в нём смятение и неуверенность в том, какова на самом деле суть вещей. Мы знаем, к примеру, что что-то происходит, но не всегда можем понять, что именно. Вот классический буддийский пример такого состояния: в темноте человек видит вдали некий цветной, свёрнутый кольцами предмет, но не может знать наверняка, что это – цветная верёвка или змея, – пока не станет светло.

Эта ситуация служит прекрасным определением первого слоя «я», который на тибетском называется даг цам, или «всего лишь „я“». Даг – обычное тибетское слово, которой значит «я» или «я сам», а цам имеет разные значения, среди которых «приблизительно», «не более, чем».

Но в сочетании с «даг» слово «цам» приобретает более конкретное значение: «всего лишь», «просто». Если мы говорим «даг цам», то имеем в виду переживаемый опыт, который почти «я»: текучее существование, которое правильнее описать как череду испытываемых ощущений тепла или холода, удобства или дискомфорта, сонливости или бодрости.

На этом этапе развития в нашем распоряжении ещё нет слов, или ярлыков, для вещей, которые мы ощущаем, и для самого себя, их ощущающего. Тем не менее на уровне «всего лишь я» мы способны чувствовать некую разницу: между голодом и сытостью, голосом мамы и папы; лежим мы или нас носят или возят, одни мы или нет.

Но эти различия, проводимые на уровне «всего лишь я», совсем невесомые. Они проходят, как непрекращающийся и постоянно меняющийся фильм, в который мы полностью погружены. И на данном этапе этот фильм целиком и полностью наш. Люди, предметы, звуки, запахи и всё остальное лишены собственного существования, как и не является независимым от нас переживаемый нами опыт.

Та самая невесомость «всего лишь я» даёт простор для проявления сущностной любви и открытости. Было время, например, когда я по-настоящему успокаивался, держа на руках своих новорождённых дочерей. Я поражался тому, как легко они улыбаются, как мирно спят. Когда они немного подросли, то всегда пытались достать, потрогать, внимательно рассмотреть, понять и изучить всё, что встречали на своём пути, с тем неподдельным любопытством, которое можно считать действующим аспектом врождённого интеллекта, описанного выше как ясность.