Открытие ведьм - [27]

Он пробормотал что-то – кажется, по-французски – и сказал:

– У меня было достаточно времени на размышления. – Кольцо пакетиков с заменителем сахара образовало вокруг замка ров. – Никакой связи между тем, что вы перечислили, нет.

– Неправда.

Он, само собой, опять взбесился. Внезапный перепад настроения напомнил мне, что я завтракаю со смертельно опасным созданием.

– В чем же она, по-вашему? – процедил он сквозь зубы.

– Не знаю, – правдиво ответила я, – но что-то такое есть. Какой-то вопрос, соединяющий ваши интересы в одну цепочку и придающий им смысл. Иначе пришлось бы допустить, что вы интеллектуальная сорока и бросаетесь на все подряд, – но это, учитывая ваши работы, просто смешно. Или вы подвержены скуке, хотя никаких фактов в пользу этого нет.

Пауза затягивалась, а Клермонт все сверлил меня взглядом. Желудок начал протестовать против слишком обильного завтрака. Я подлила себе чая, положила сахара, добавила сливок.

– Для колдуньи вы весьма наблюдательны, – признал вампир.

– Не одни вампиры умеют охотиться, Мэтью.

– Верно. Все мы за чем-то охотимся, не так ли, Диана? Теперь ваш черед. Так почему же история?

– Вы еще не на все мои вопросы ответили. – Самый важный я так и не задала.

Но он покачал головой, и я, превратившись из следователя в допрашиваемую, перешла в оборону.

– Поначалу меня, вероятно, привлекла ясность. Прошлое выглядело таким предсказуемым, закономерным, неудивительным.

– Сразу видно, что вы в нем не жили, – сухо заметил вампир.

– Обратное выяснилось достаточно скоро, – со смехом признала я, – но на первых порах все представлялось именно так. Оксфордские профессора делали из истории связное повествование – начало, середина, конец. Все логично, все неизбежно. Это зацепило меня, как ни одна другая дисциплина. Я стала историком и ни разу не пожалела.

– Хотя и узнали, что человечество – ни в прошлом, ни в настоящем – не подчиняется логике?

– Утратив ясность, история стала еще привлекательнее. Каждый раз, беря в руки старый документ или книгу, я вступаю в бой с людьми, жившими много веков назад. Моя задача – вывести на свет тайны, которые они не могли или не хотели открыть.

– А если вам это не удается?

– Такого пока не случалось, – поразмыслив, сказала я. – Мне, по крайней мере, так кажется. Все, что нужно, – это умение слушать. Никто на самом деле не хочет, чтобы тайна так и осталась тайной, – никто, даже мертвые. Люди повсюду оставляют ключи, которые приводят внимательного исследователя к разгадке.

– Значит, вы не только историк, но и детектив тоже.

– Да, только в моей работе ставки гораздо ниже. – Я сочла, что допрос на этом окончен, – не тут-то было.

– А историей науки почему занялись?

– По зову великих умов, наверно. – Это, вопреки моему желанию, прозвучало чересчур бойко, да еще и с вопросительной интонацией.

Клермонт начал разбирать сахарный замок.

Здравый смысл советовал помолчать, но узелки моих собственных тайн норовили развязаться сами собой.

– Мне хотелось понять, как люди выработали мировоззрение, в котором почти нет магии. Как убедили себя, что магия не играет роли.

Вампир поднял на меня серый холодный взгляд:

– И вы это поняли?

– Как сказать. Я прониклась их логикой и проследила, как умирала под ножами экспериментаторов вера в то, что наш мир есть волшебное, необъяснимое место. Но экспериментаторы в конечном счете так и не победили. Магия никуда не делась: она ждала, что люди, разочаровавшись в науке, вернутся к ней.

– Отсюда алхимия, – сказал он.

– Нет, – возразила я. – Алхимия – одна из ранних форм экспериментальной науки.

– Возможно, но не станете же вы утверждать, что в алхимии отсутствует магия. Я читал вашу работу – даже вам не удалось это затушевать.

– Тогда это наука с примесью магии. Или магия с примесью науки, если вам так больше нравится.

– А вам?

– Не знаю точно.

– Что ж, спасибо. – Клермонт, судя по его взгляду, знал, как трудно мне говорить об этом.

– Пожалуйста. – Я отвела волосы с глаз, чувствуя легкий мандраж. – Можно еще вопрос? – (Он насторожился, однако кивнул.) – Почему предмет моей работы, алхимия, интересует и вас?

Он не хотел отвечать, но передумал – я-то ведь выдала ему свой секрет.

– Алхимики тоже хотели знать, почему мы здесь. – Я видела, что Клермонт говорит правду, но это не проясняло его интереса к «Ашмолу-782». Он посмотрел на часы. – Если вы закончили, я отвезу вас домой. Думаю, перед библиотекой вы захотите переодеться во что-нибудь теплое.

– Что мне нужно, так это душ. – Я встала и потянулась, распрямляя хронически сведенную шею. – И на йогу сегодня обязательно надо сходить. Сидячий образ жизни меня угнетает.

– Вы занимаетесь йогой? – встрепенулся вампир.

– Жить без нее не могу. Люблю все – упражнения и медитацию.

– Охотно верю. Ваша гребля – комбинация движения и медитации.

Я покраснела. На реке он следил за мной столь же неусыпно, как и в библиотеке.

Клермонт оставил на столе двадцать фунтов, помахал Мэри, которая ответила ему тем же, и направил меня, слегка придерживая за локоть, между столиками сильно опустевшего зала.

– Куда вы ходите на занятия? – спросил он, открыв передо мной дверцу машины.