Открой свое сердце - [37]

— Иди отсюда! Никто тебя не звал! Проваливай, кому сказано! — Наташка разошлась, и остановить ее было так же невозможно, как заговорить стихийное бедствие. — Тебе сказали?!

— Наталья, — Митькина мама держала на лице маску оскорбленной невинности. Она тоже едва сдерживала себя от негодования, и если бы ее сейчас тронули, взвилась бы гремучей змеей, затрещала крыльями, засвистела бы. Но ее никто не трогал, и это было обиднее всего. На нее вообще никто не обращал внимания. Даже собственный муж, не то чтобы сын, а уж тем более эта истеричка. Ну и дал Бог невестку! Пропади оно все пропадом! Митькина мать схватила Митьку за шиворот и поволокла к двери.

— Сень! Одевайся, — приказала она мужу, и тот, виновато оглядываясь на Ивана Ивановича, покорился жене. Видимо, уж такой порядок был в их семье.

Митька с родителями ушел. Сговор не состоялся. Еда на столе стояла почти нетронутой, только открытые бутылки «Столичной» свидетельствовали о том, что в этом доме намечался какой-то праздник. Что он уже даже почти начался, готов был закипеть и выплеснуться на улицу. Его лишь нужно было подогреть маленечко. Но неожиданно кто-то закрутил вентиль и прекратил подачу горючего. В доме словно погас свет. Свет погас — ни почитать, ни посмотреть телевизор, ни поиграть в карты. Темно и тихо. Мама вздыхает и молча бросает полные укоризны взгляды на дочь. Отец бульками отсчитывает количество выпитого спиртного. Наташа убирает со стола, но, судя по всему, произошедшее даже несколько успокоило ее. Вселило какую-то гармонию в душу. Будто она стояла перед мучительным выбором, а теперь все разрешилось само собой. Кто-то взял и решил за нее трудную задачку, а она лишь ответ списала.

— А может, ты и права, — пожала плечами сестра. — Может быть, все к этому и шло.

— К черту все шло! — Отец оторвал затуманенный взгляд от бутылки и чокнулся с ней неловкой рукой. Бутылка упала, но водки в ней оставалась самая малость. Капелька на донышке. — Нехорошо получилось. Люди к нам по-людски, а мы как-то… А? — грозно рыкнул он и опрокинул стопку. Глаза его забегали и остановились на порезанном аккуратными кругляшками соленом огурчике. Он сгреб этот огурчик горстью и, подняв лицо вверх, широко открыл рот, словно голодный птенец кукушки в чужом гнезде. Из горсти он всыпал туда ломтики огурца и неприятно зачавкал. Кадык торопливо заходил по горлу, потом с громким звуком огурец шлепнулся в желудок. Конечно же, звук был иного происхождения, глотательные движения отца в пьяном состоянии всегда сопровождались таким, но Натке показалось, что это огурец шлепнулся в желудок. Ей стало неприятно, и она отвернулась от отца. Глаза ее наткнулись на опущенные плечи сестры.

— Чует мое сердце, неспроста фужеры лопнули. Поймите меня… — Наташка взмолилась и даже поднесла к груди сложенные лодочкой ладони. — Неспроста…

— Ну и не выходила бы. Посидели бы, попили. Часто такое случается. Две приличные семьи собрались в приличном доме…

— Мам! Ты себя-то хоть послушай, что ты такое говоришь? Посидели бы, попили бы! Зачем? Кому врать?

— Ты не передергивай. — Мать посмотрела на Наташу. — Что-то финтишь ты мне. Не фужеры виноваты… Не-е-ет… Что-то у вас с Митькой произошло.

— Когда произошло? — сестра вступилась за Наташку. — Ты же их видела до того. Как голубочки. Оставь ее, мать. Посмотрим, если любит, прибежит. А не любит, так пусть — колбаской по Малой Спасской.

— Выпороть вас надо, — буркнул отец, тяжело встал из-за стола и ушел к себе. Натужно взвыл диван, и через пару секунд раздался заунывный булькающий и громкий храп отца.

— Он бы, может, и прибег, да кто ж его теперь сюда пустит? — Мать тоже поднялась и ушла в комнату к отцу. Диван снова скрипнул. Потом скрипел часто, с интервалом в десять-пятнадцать минут. Мать ворочалась, вздыхала и никак не могла уснуть.

Митька пришел. Пришел он даже раньше, чем следовало ожидать. К семи утра он уже стоял у двери с большим букетом цветов и тортом, перетянутым серой тонкой бумажной ниткой. Мать захлопотала вокруг стола, отец достал бутылку вина, с радостью готовый опохмелиться после вчерашнего перепоя в гордом одиночестве. Компания ему была как раз кстати. На столе появились стаканчики и закуска. Митька ждал, когда выйдет Наташа и они смогут объясниться. Но вместо Наташи вышла ее сестра и сказала, что Ната не желает его видеть. Митька выпил и ушел. Ната сходила с ума. Каждый день она видела Митьку на заводе, они работали в одном КБ, несколько раз пили вместе кофе и обедали за одним столом. Ната уже почти сдалась и оттаяла. Случай разнесся по всему городу и вызвал бурную реакцию горожан. На Наташу чуть пальцем не показывали.

Страсти потихоньку улеглись. С того дня прошел почти месяц, и Митька наконец-то снова решился сделать Наташе предложение. Наташа не отказала, но и не дала согласия. Обещала подумать. А через три дня после второго Митькиного предложения в городе появилась молодая симпатичная женщина. Она поселилась в гостинице и на следующее утро пришла в КБ того завода, где работали Наташа и Митька. Они как раз сидели на подоконнике, тесно соприкасаясь плечами и обсуждая какой-то незначительный эпизод из заводской жизни.