Откровенный разговор, или Беседы о жизни с сыном-старшеклассником на пределе возможной откровенности - [22]

А эти песни, эти разговоры, эти открытия человеческих характеров, эти рыбалки и эти дневальства — разве это не вошло в самые глубины памяти, не осело в них, не определило в нас то самое, чем мы и являемся?!

И за эти три недели бытия каждый из нас, как подытожил в конце пути командор, уплатил, считая членские взносы в клуб, за железную дорогу и за продукты по сорок пять рублей.

Конечно, на сорок пять рублей можно купить немало: можно купить, например, флакон французских духов, можно купить пиджак. Да мало ли что можно купить на сорок пять рублей! Но, боже мой, какая несоизмеримо малая кроха все эти флаконы и пиджаки по сравнению с тем безмерным богатством общения, мощи природы и человеческих страстей, которое получили мы во время своего пути! За какие деньги можно купить эту остроту ощущений, эту полноту человеческого бытия, эту радость от сознания силы духа и тела? За какие деньги можно купить подобное слияние с природой, подобное бескомпромиссное противоборство с могучим и беспощадным противником? За какие деньги можно купить эту радость товарищества и утонченность высокого, подлинно товарищеского духа?

Вот только небольшой эпизод, и он объяснит тебе лучше подробных описаний, какая атмосфера царила у нас. В одном месте берега сошлись особенно узко, и река неслась в каменистом русле с бешеной силой, совершенно необузданной. Особенно яростной стремнина была там, где клубился-бурлил большой порог между двумя камнями. И получилось так, что, когда пять байдарок в кильватерной колонне, одна за другой, неслись к этому порогу, первая лодка успела проскочить через порог, а вторая, неожиданно развернувшись, встала поперек течения и носом и кормой зацепилась за эти камни. Третья лодка, уже не в силах задержаться, с разгону прошла сквозь нее, как горячий нож сквозь масло. И несчастная вторая байдарка развалилась пополам… На корме и на носу остались сидеть на камнях, разделенные потоком, матросочка Танечка и капитан Игорь.

Силой бурлящей воды лодку мгновенно распластало по камням. Снять ее с камней было почти невозможно. Именно в это время по всем законам плохой драматургии сверху хлынул дождь. Мне удалось остановить и развернуть свою байдарку, укрепить ее на берегу, и я прыгнул в воду, чтобы добраться до распластанной байдарки, помочь стащить ее с камней. Поток тотчас понес меня, как щепку. Ребята, которые были на берегу, мгновенно бросили мне веревку, я уцепился за нее и по дну, под водой добрался до нашей несчастной лодки. Вчетвером мы пытались стащить ее с камней из-под многотонных потоков воды. В это время Игорек, спрыгнув ко мне под дождем со своего камня в бурлящую воду, вежливо спросил: «Я не обрызгал вас, Юрий Андреевич?»

Представь себе эту ситуацию, по-настоящему аварийную, эту грохочущую реку, злобно ревущий рядом порог, отвратительный дождь сверху, и ты оценишь его великолепное чувство юмора, ощутишь по-настоящему интеллигентный дух, который господствовал в этом походе. Наконец совместными усилиями мы стянули разорванную лодку с камней, вытащили ее на берег, брезент зашили, помятые алюминиевые шпангоуты заменили упругими свежесрубленными ветвями. Нам удалось развести костер под большим камнем на берегу, мы высушили все вещи, Приготовили пищу и на следующий день отправились вперед по реке — к новым водопадам и к новым приключениям…

И прошла осень, и прошла зима, и вновь наступила весна, когда нужно было готовиться к новому походу — потруднее, подальше. И был новый маршрут по новым местам, с новыми ситуациями почище прежних, но все с тем же крепнущим ощущением: какая же это радость — полнота человеческого бытия, и как бедны те люди, которые способны променять ее на барахло, хотя бы и дорогостоящее!..

Глава IV ПОЛНОТА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО БЫТИЯ

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ МИЛЛИАРДОВ РАБОТНИКОВ — И НИ ОДНОГО СРЕДИ НИХ БЕЗДЕЛЬНИКА!

Представь себе некое грандиозное предприятие, точнее, его штаб управление, ведающее огромным космических, вселенских размеров производством. Строгое, сугубо рационально составленное штатное расписание этой конторы насчитывает около четырнадцати миллиардов единиц, и каждый работник ведает своим, строго определенным участком деятельности, каждый несет, выражаясь современным языком, свой чемодан.

Я повторяю, что это отнюдь не раздутый штат, просто Производство, которым руководит это управление, достигает невероятных размеров. А о рациональном построении конторы свидетельствует хотя бы такой выразительный факт: нормальное функционирование всей системы, например, водоснабжения, обеспечивают всего лишь около двадцати работников и справляются безукоризненно.

Система сложна безмерно: нет таких функций, которые она строго не координировала бы и не регулировала бы, она учитывает своеобразие интересов не только всех Других систем, подведомственных ей, но и всех элементов каждой системы и при этом, повторяю, находит оптимальное решение для общего соотношения всех этих интересов и всех совершающихся процессов.

И производство это благоденствует, благодаря своему штабу. А штаб испытывает бодрость, приподнятость, радостное состояние, благодаря активной деятельности всех подразделений, доверенных его руководству.