Откровенный разговор, или Беседы о жизни с сыном-старшеклассником на пределе возможной откровенности - [21]

В окаймлении суровых величественно-громадных снежных вершин под темно-синим небом лежала земля, по которой, как казалось, никогда еще никто не ходил: так девственно роскошны были цветы и травы, покрывавшие ее, так упоителен был воздух — одновременно и холодный, и солнечный, так невозмутимы были громадные черные вороны, парившие над нашей головой. А когда мы разбили бивак и пошли в сторону глухого грохота, перед нами открылось неповторимое зрелище водопада, низвергающегося куда-то в неизмеримые бездны земли, вниз, в долину;

Ну, ладно, те — над землей, те — под землей, те — между небом и землей. А как же на земле? Возьмем тот же хоккей — с его умением в доли секунды принимать необходимое решение, с полуслова, с полунамека, с полувзгляда понимать партнера, с его готовностью биться бесстрашно, до конца! Нет такого вида спорта, который не учил бы человека выдержке, силе воли, умению мобилизоваться в самых сложных моментах. Спорт — это самоутверждение человека.

Спорт — это средство реализовать свои возможности, а разве не к этому именно стремится человек, желая быть счастливым?

Может быть, поэтому все больше и больше сложных маршрутов пролегает в мире, может быть, поэтому люди идут на лыжах через льды на Северный полюс, может быть, поэтому они пересекают на утлых суденышках океаны, может быть, поэтому пересекают на мотороллерах Сахару, и, может быть, поэтому из года в год в геометрической прогрессии растет число заявок на восхождение высшей категории сложности?

И что интересно: самоутверждаясь, совершая эти героические подвиги, путники думают обо всем человечестве! Когда француз Ален Бомбар на маленькой надувной лодке «Еретик» вышел в открытый океан, он стремился Доказать, что человек способен жить в любых условиях, если только он не испугается океана. И он доказал своими экспериментами, что подлинные возможности человека в необычайных условиях огромны, он дал практические рекомендации тем, кто окажется в аварийной ситуации.

Самоутверждаясь, спортсмены утверждают безграничные возможности человеческого рода в целом, они идут впереди других, показывая людям дорогу в будущее. Валерий Борзов говорил: «Да, человечеству нужны рекорды, нужны лидеры во всем: в спорте, искусстве, в труде. Лидер показывает, какими безграничными возможностями наделен человек… И устанавливая мировой рекорд или становясь олимпийским чемпионом, мы словно говорим соотечественникам: смотрите, люди, чего я достиг. Это можете сделать вы».

Валерий Борзов имел право так говорить! Я имею в виду даже не его олимпийские медали. Я имею в виду его мужество. Во время Олимпиады в Мехико кто-то позвонил в штаб Советской олимпийской делегации и предупредил, что во время соревнований спринтеров на трибуне будет сидеть снайпер с винтовкой, его мишенью будет Борзов в том случае, если он будет гнаться за медалью… И Борзов побежал и принес медаль Советской делегации!

Эта тема огромна и многогранна. Здесь есть воистину удивительные аспекты, например статистика, согласно которой, молодые люди, страдавшие в детстве каким-либо тяжелым недугом, относительно чаще добивались успеха в большом спорте, чем их вполне благополучные сверстники.

Причина, видимо, в целеустремленности и в высоких волевых качествах тех ребят, которые были закалены борьбой с болезнью. Есть и другие повороты, например: исцеление людей — нравственное и физическое — посредством занятий спортом. Одним словом, спорт неисчерпаем, как сама жизнь, и именно поэтому он вбирает в себя еще одну тему: спорт дарит людям красоту. Я не знаю в мире ничего более прекрасного, чем совершенное человеческое тело! С чем можно сравнить пластичное женское тело или могучее, как изваяние гениального скульптора, тело мужчины? С симфонией, с поэмой, со скульптурой, как я это сделал?

Может быть, но ведь искусство, что ни говори, вторично. А спорт, а движение дарят человечеству первичную красоту…

«Я НЕ ПОБЕСПОКОИЛ ВАС, ЮРИИ АНДРЕЕВИЧ?», ИЛИ ЧТО МОЖНО КУПИТЬ ЗА СОРОК ПЯТЬ РУБЛЕЙ

Мы с тобой говорили о спорте, и эта тема, подобно бурной реке, вынесла нас к великому океану, к проблеме полноты человеческого бытия.

…Хотя бы две-три недели в году обязательно надо проводить вдали от места постоянной работы. И я отправился в клуб под гордым названием «Алый парус», в клуб любителей водного туризма. Мы, группа в девять человек, на пяти утлых байдарках (десятый, а вернее, десятая, не явилась вовремя по достаточно уважительной причине: играла собственную свадьбу), отправились на бурную карельскую речку Шуя.

Три недели мы жили так, как жили люди далекого прошлого: полагаясь только на собственные силы, ночуя под открытым небом — то залитым светом яростно пылающих звезд, то затянутым непроглядным дождем, питаясь от костра…

Три недели мы жили так, как будут жить люди в далеком будущем: красота человеческого общения, красота первозданной природы, красота духовного и физического совершенствования доминировали над материальными заботами несоизмеримо…

Я шел на байдарке один и однажды оторвался далеко вперед, ушел от своих товарищей через многокилометровое озеро напрямик, чтобы успеть найти на противоположном, уже темнеющем берегу вход в ту протоку, по которой нам надлежало идти дальше. Четыре маленькие точечки-байдарочки остались далеко позади, я их уже почти не видел, когда подошел к крутому каменистому берегу, и вдруг откуда-то с небес, подобно грому хорошо настроенного органа, обрушился на меня голос прямо-таки космической мощи. Я растерянно оглянулся: нигде никого… А между тем голос нашего командора Толи Ястребова, тысячекратно усиленный вечереющим озером, патетически декламировал знаменитую песню о Стеньке Разине и княжне, которую он бросил в Волгу… Так разве можно когда-нибудь забыть этот поразительный акустический эффект, это чудесное в полном смысле слова явление природы?! Можно ли забыть эти дикие глухие многовековые леса, эти грохочущие реки, эти стремительные водопады, приближаясь к которым уже за полкилометра не слышишь своего голоса, потому что в воздухе стоит грохот как от идущего тяжелогрузного состава?! Можно ли забыть этот шторм под порывами дождя на середине открытого озера непроглядной ночью? Эти волшебные дни, счет которым мы в тайге потеряли? (Когда спустя две недели вышли к какому-то селу, то оказалось, не досчитались одного дня на календаре.) Можно ли забыть эти острые, острейшие секунды, когда ты на своей залатанной брезентовой байдарке валишься в пенящуюся пропасть, в свирепо-ожесточенный рев и грохот, когда только от тебя самого и только от твоего умения быть собранным, от умения точно и хладнокровно реагировать в десятые и сотые доли секунды зависит не что иное, как твоя собственная жизнь?