Откровения людоеда - [78]
Свейн был формально обвинен. Самое лучшее, что мы теперь можем сделать — это видеть, что судебный процесс завершен, и прошел так быстро, как только возможно. Специальный уполномоченный сэр Дигби Страттон-Фиппс был самым полезным — он очень хотел забыть это фиаско, как и все мы; я написал ему от вашего лица, выражая нашу признательность.
Вот все, что я могу сказать. Пожалуйста, передайте мой поклон Сильвии.
Ваш и т. д.,
Синьорелли, commendatore.
Воссоединение
Le Piat d’Argent, Швейцария
Я пишу эти строчки в маленьком кабинете моего частного жилища над рестораном. Насколько же чище здесь воздух! Вид из моего окна — это обширная зеленая долина, окруженная на расстоянии снежными горными пиками — затем, там тянется пенистая тонкая нить, на которой горизонт целует металлически голубые небеса, более снежные горные пики и так далее. Это больше похоже на жизнь на верхушке охлажденного пирога. Отсюда я также могу видеть огромное озеро. Как же я скучаю по тройственному благоуханию моего дорогого Рима — кофе, чеснок и опьяняющий аромат сексуального аппетита! Здесь я чувствую только тающий снег и тающий сыр. Говоря на языке синэстезии, Швейцария к тому же менее интересна, так как выражает себя во внутреннем взоре и слухе моего сознания как несколько сине-серых параллельных линий, сопровождаемых скучной диатонической триадой на приглушенных мысах. Все же, мне не следует быть неучтивым.
Итак, занавес открывается на последнем акте:
Они там были, близнецы, они ждали меня на станции Термини. Я уже не думал, что увижу их снова; к тому же я был не в настроении для трогательного воссоединения. Бросить меня во время ареста, и теперь разыскать меня снова после освобождения — это и была та верная служба, которую они обещали? Я не могу испытывать ничего, кроме глубокого разочарования в этой паре с того самого момента, когда стало ясно, что их молчание продлится также долго, как и мое тюремное заключение. О, я должен воздержаться от неизбежного, я продолжал надеяться, что так или иначе, каким-нибудь образом они свяжутся со мной, не подвергая себя риску — но нет. Они были корыстными, вот и все. А какие еще объяснения могут быть?
Жак бросился обнимать меня, но я грубо оттолкнул его от себя.
— Маэстро? — сказал он, смутившись и слегка отойдя назад.
— Я думаю, что чем меньше мы сделаем друг другу — тем лучше, — сказал я.
— Что? Я не понимаю…
— Я тоже, — резко оборвал его я.
С лицом, похожим на маску ужаса, Жанна спросила:
— Вы злитесь на нас?
Я мотнул головой.
— Нет, — ответил я, — злость — не совсем верное слово.
— Но…
— Я возмущен, полон отвращения, горечи, чувствую себя преданным — любое из этих понятий будет более точным. Выбери сама. Злюсь? Нет, я не злюсь, Жанна. Это нечто большее, чем злость.
Я поднял свой чемодан.
— В любом случае, что вы оба делаете здесь? Вы действительно думали, что я встречу вас с распростертыми объятиями?
— Конечно, мы едем с вами. В Швейцарию.
— Откуда вы, черт подери, знаете, что я еду в Швейцарию?
Затем я откинул голову назад и громко захохотал, и я увидел, как один или два человека с любопытством посмотрели на меня; безумцы и пьяницы — не говоря уже о сутенерах, проститутках, карманниках, бомжах и просто отчаявшихся — все они были на станции Термини, но я был слишком хорошо одет для того, чтобы быть одним из них. Я подумал, могли ли они узнать меня из воскресных выпусков газет — особенно нелестная фотография была в Venerdi, сопровождаемая незабываемым заголовком: «Повар и неудачник». В этом случае ничего не потерялось при переводе.
— Конечно, вы не едете со мной, — сказал я.
— Но почему нет? Куда нам еще идти?
— Можете идти куда хотите, Жанна. Это уже не мое дело.
— Мы нужны вам, — настаивала она, — для вашей работы, для вашего искусства…
Что-то щелкнуло во мне в тот момент, и я повернулся вокруг, встав лицом к лицу с ней.
— Да! — завопил я. — Да, вы были мне нужны, но вы покинули меня!
— Покинули вас?
— Іде вы, черт подери, были, когда я томился в этой дерьмовой норе, в этой тюрьме? Нигде! Ушли, пропали, исчезли, свалили, чтобы спасти свои драгоценные шкуры. Я мог сгнить заживо благодаря вашей заботе. А теперь, когда кошмар закончился, теперь вы пришли обратно, с улыбками и объятиями, ожидая, что я буду вне себя от радости? Ну, честно говоря, я не вне себя от радости. Мне очень больно.
Жанна разглядывала меня долго и задумчиво, ее ясные серые глаза пытались найти мой взгляд. В конце концов, я опустил глаза, не в силах больше выносить этот пронизывающий и как-то странно невинный испытующий взгляд. Она спокойно сказала:
— Вы действительно думаете, что мы с братом бросили вас?
— А что я еще могу подумать, Жанна?
— Разве мы не заключили соглашение? Мы пообещали служить вам в обмен на подходящее вознаграждение…
— Вы думаете, что мы предложили вам услуги из-за денег — но — все работают за деньги, Маэстро. Что тут еще добавить?
Я выпрямился в полный рост.
— В этом и заключается путь гения, — сказал я высокомерно. — Гении истощают себя ради любви к своему искусству. А вы ничего не хотите знать об этом.
— Может быть, и нет. Но я скажу вам, что мы выполняли свою часть соглашения. Даже если бы мы были
Молодой герой неожиданно просыпается в одном поезде с доктором Фрейдом и садистом-проводником. Он не может вспомнить, кто он такой и куда направляется. Вскоре выясняется, что его ждут в одном замке, где он должен прочесть лекцию по искусству йодля (манере пения тирольцев). Пытаясь выяснить в библиотеке хозяина замка, что он вообще знает об этой теме, он неожиданно сталкивается с его дочерью, ненасытный сексуальный аппетит которой перешел все границы дозволенного. Автор проводит читателя через причудливое переплетение различных историй, сновидений внутри сновидения, с персонажами, чья реальность постоянно меняется.
«Мемуары придворного карлика, гностика по убеждению» – так называется книга, выходящая в серии «fabula rasa» издательства «Симпозиум».Автор, скрывающийся под псевдонимом Дэвид Мэдсен – ныне здравствующий английский католический философ, теолог и монах, опубликовал роман в 1995 году. По жанру это дневник личного секретаря Папы Льва Х, карлика Джузеппе, представляющий Возрождение и его деятелей – Рафаэля, Леонардо, Мирандолу глазами современника. «Мемуары» написаны как бы изнутри, человеком Возрождения, всесторонне образованным космополитом, пересматривающим понятия добра и зла, порока и добродетели, извращенности и нормы.
Небольшой городок в Вирджинии, группа людей, объединенных единственным желанием – они хотят, чтобы их близкие были здоровы. В надежде они прибегают к новому способу – кислородной камере, которая может помочь вылечить все, от бесплодия до аутизма. Но происходит трагедия – взрыв, унесший жизни двух человек, в том числе ребенка. Возможно ли, что он был неслучайным? Могла ли мать больного мальчика организовать его, чтобы убить собственного сына? Неужели владельцы надеялись заработать на страховке? Или же протестующие, пытающиеся доказать, что лечение небезопасно, зашли слишком далеко? С каждой новой главой и новым героем мы видим историю с новой, неожиданной стороны.
Эрна, молодая девушка, недавно попавшая в аварию, приходит в себя в больнице, рядом с незнакомым человеком, утверждающим, что он ее муж. Девушка не помнит, как оказалась в другом городе и когда успела выйти замуж. Что она делала последние два года? Муж пытается ей помочь вспомнить, однако о многом не рассказывает. А когда на пороге дома появляется полиция, Эрна узнает, что была последней, с кем разговаривала пропавшая без вести девушка, которая исчезла как раз в вечер аварии. Эрна должна восстановить события и понять, что ее связывает с пропавшей, о чем недоговаривает муж и какая истинная причина потери памяти. Перенесись в суровый Берлин и погрузись в мрачную историю Эрны Кайсер.
Крис – молодой судмедэксперт, чья размеренная жизнь внезапно превращается в настоящий кошмар. Привычный мир меняется до неузнаваемости – люди пожирают друг друга, а города утопают в крови. Но даже это – лишь малая часть той страшной тайны, которую раскроет главный герой. Былые устои пали: удастся ли Крису выжить в новых условиях, не утратив человечность? Комментарий Редакции: «Псевдо» – это роман-аттракцион, исследующий внутренние состояния измененного сознания, которые можно физически ощутить благодаря кинематографичному стилю описания с резкими наездами и эффектом монтажа.
Сегодня тот самый день, когда на Земле погасли все огни. Только несколько человек и одна разумная машина наблюдают с орбиты, как человечество исчезает. Никто из них на самом деле не знает, что именно происходит и как это остановить.
Перелетев за шесть минут Сибирские разливы, метеор, двигаясь от Байкальской скважины, окруженной серо-жёлтыми безжизненными горами, оказался за Уралом. Теперь справа от него находился мегаполис Новая Земля – столица Земли, – занимающий весь одноимённый архипелаг. Особенно чётко были видны элитные районы города, располагающиеся на Южном острове. Раньше, ещё до Глобального Потепления, войн, Глобального Сдвига Тектонических Плит и некоторых искусственных рельефных доработок архипелаг являлся практически непригодным для жизни, но сейчас климат и экологическая обстановка в этом районе считаются одними из лучших на планете.
Женщину терзают тревоги, что ее муж узнает про измену пятилетней давности. Узнает, что сын не от него. Но, в то же время, она хочет все ему рассказать, когда подвернется момент. Все усложняется появлением в гостях настоящего отца ее сына. Ее мучают кошмары, связанные с нерожденными дочерями. Годом раньше, до измены, ей пришлось сделать аборт. Но ей так хотелось, чтобы в их семье появился ребенок, поэтому она пошла на этот шаг и изменила своему мужу с давним другом. Между тем, сыну стали являться образы его сестренок.