Откровения Екатерины Медичи - [3]

Дверь распахнулась, и на пороге показался стройный мальчик с растрепанными волосами и сонными карими глазами.

— Герцогиня, я Карло Руджиери. — Увидев нас, он отвесил низкий поклон. — Отец ожидает вас.

— Ступай. — Тетушка сунула мне в руку полотняный мешочек, и я озадаченно взглянула на нее. — Ты должна повидаться с Маэстро с глазу на глаз. Когда он закончит, заплатишь ему.

Я заколебалась, и тетушка подтолкнула меня:

— Ну же, не мешкай. Времени у нас немного.

Карло, по всей вероятности, был старшим из сыновей Маэстро; из-за его спины застенчиво глазел на меня мальчик поменьше. Заметив его, я неуверенно улыбнулась, и малыш тотчас приблизился и ухватился пухлой ручонкой за мои юбки.

— Это Козимо, мой младший брат, — пояснил Карло. — Ему четыре года, и он любит сладости.

— Я тоже люблю сладости, — сказала я, обращаясь к Козимо, — только сегодня у меня нет с собой ничего такого.

Мой голос явно понравился малышу; он вцепился в мою руку, и Карло повел нас в сумеречную глубь дома, наполненную странным острым ароматом. На стопке заплесневелых пергаментов лежал пожелтевший череп; мельком глянув на него, я вслед за Карло начала подниматься по скрипучей лестнице. Пряная смесь ароматов становилась все сильнее; я различила запахи камфары, некоторых трав и паслена, что невольно напомнило мне осень — время, когда режут свиней.

— Папа, пришла госпожа Медичи! — крикнул Карло и распахнул передо мной дверь в тот самый миг, когда я поднялась на лестничную площадку. — Он хочет говорить с тобой наедине, — сказал он и добавил, обращаясь к брату: — А теперь, Козимо, отпусти ее.

Надувшись, малыш выпустил мою руку. Я расправила плечи и вошла в кабинет Маэстро.

Здесь было очень светло — это первое, что я заметила. Столбы света падали сквозь решетку в высоком неоштукатуренном потолке, озаряя комнату, которая оказалась немногим больше моей спальни в палаццо. Вдоль стен выстроились шкафы, битком набитые книгами и стеклянными банками, в которых плавало нечто бесформенное. В углу, возле крытого бронзой стола, высилась гора подушек. Изрядную часть помещения занимала большая мраморная плита на козлах. Я опешила, увидав, что на плите лежит полуприкрытое простыней человеческое тело.

Из-под ткани торчали голые пятки. Я остановилась.

— А, вот и ты, дитя мое! — раздался голос, исходивший, казалось, из ниоткуда.

Затем послышались шаркающие шаги, и взору моему явился сам Маэстро. Лицо его — худое, со впалыми щеками — обрамляла серебристая борода, поверх черной хламиды был повязан покрытый пятнами фартук.

— Не желаешь глянуть? — Он указал на мраморную плиту.

Я подошла. Чтобы посмотреть на поверхность плиты, мне пришлось встать на цыпочки. Мертвое тело принадлежало женщине. Голова ее была обрита, торс разрезан от шеи до самого таза. Не было ни крови, ни дурного запаха — только аромат трав. Я ожидала, мне станет страшно или противно, однако обнаружила, что меня завораживает зрелище опавших синеватых легких и сердца, сморщенным комочком покоившегося в чаше рассеченных ребер.

— Что ты делаешь? — спросила я шепотом, как будто покойница могла нас услышать.

— Ищу ее душу. — Маэстро вздохнул.

— Разве душу можно увидеть? — Я в изумлении нахмурилась.

— А разве верить можно только в то, что видишь? — Морщинистое лицо Маэстро озарила улыбка, он взял меня за руку и повел в дальний угол, к груде подушек. — А теперь сядь и расскажи, зачем пришла.

Я не была вполне уверена, что именно должна рассказывать, однако доброта во взгляде Маэстро побудила меня поведать все как есть.

— Я… я кое-что видела. Вчера вечером. И очень испугалась.

— Это был сон?

— Нет, я не спала. — Я помедлила, обдумывая случившееся. — Хотя это было похоже на сон.

— Расскажи, что видела.

И вновь во время рассказа меня охватило испытанное тогда ужасное ощущение беспомощности, так что даже голос задрожал. Когда я смолкла, Маэстро скрестил руки на груди.

— Лежавший на кровати был тебе знаком? — Я помотала головой, и он улыбнулся. — Понимаю. Вот почему ты испугалась. Ты ожидала увидеть любимого человека, а увидала незнакомца. Он был молод, не так ли? И умер насильственной смертью?

— Откуда ты знаешь? — По спине у меня пробежал холодок.

— Я читаю это в тебе. О дитя мое, не стоит бояться. Конечно, если ты понимаешь: лишь немногие способны принять то, что ты мне сейчас рассказала. — Маэстро придвинулся ближе. — То, что тебе довелось испытать вчера, называется предвидением. Оно может предрекать будущее или же оказаться отзвуком прошлого. Древние верили, что предвидение — дар богов, и почитали тех, кто им владел. Однако же в наши мрачные дни зачастую считают, что способностью предвидеть обладают только ведьмы.

— Тетушка сказала, что это было видение. — Я ошеломленно воззрилась на него. — Значит, вот почему я здесь? На мне лежит проклятие?

— Я встречался со многими тайнами, однако до сих пор не обнаружил ни единого доказательства существования проклятий. — Маэстро звонко рассмеялся и пощекотал меня узловатым пальцем под подбородком. — Полагаешь, ты — дитя зла?

— Вовсе нет. Я каждый день хожу к мессе и почитаю святых. Правда, иногда у меня бывают дурные мысли.