Откровение Сьюзан Кэрролайн - [47]

Она едет к нему, берет с собой пистолет, который когда-то приобрела для защиты.

«Вот и пришло время его использовать», – думает она.

Она видит в этом во всем какое-то сходство со своим романом, но не берет это в голову, так как для нее в тот момент это кажется мелочью.

Размытая граница

Мелочью…»

«Какого хрена?!»

Я стою и не могу поверить своим глазам. В книге описывается моя жизнь. Практически все в ней совпадает, кроме того, что главную героиню зовут Мишель. Мое сердце ушло в пятки, руки задрожали – обычное состояние Сьюзан Кэрролайн.

– Это сон? – спрашиваю я.

Джо отрицательно качает головой.

– Что это тогда? – вновь задаю я ему вопрос. – Ад?

Джо ничего не отвечает. Лишь смотрит на меня каким-то глупым взглядом.

У меня в руке появляется пистолет. Я наставляю его на Джо и начинаю требовать ответов. Когда понимаю, что это бесполезно, спускаю курок. Раздается выстрел, и его голова разрывается на части. Кровь летит на меня, попадает на платье. Однако, когда тело падает, я понимаю, что прострелила голову себе, а не ему. Он стоит с пистолетом в руке, а я лежу с пробитой головой.

Я начинаю куда-то проваливаться. Мое сознание все падает и падает. Куда-то вниз. Все ниже и ниже. Ниже и ниже…

Я открываю глаза. Рассудок постепенно приходит в себя, и говорит мне, что я все еще в больнице. Лежу привязанная к кровати. Пытаюсь вырваться, однако ничего не выходит: веревки завязаны крепко. Задеваю случайно остаток от указательного пальца, который съела (он отзывается ужасной болью) и начинаю кричать.

В палату забегают медсестры, делают мне укол и уходят.

Через несколько минут мое сознание вновь проваливается.

Я вижу Джули. Она бежит ко мне по полю – белоснежному полю.

Оглядываюсь. Вижу слева от меня лес, пропитанный светом и теплом. Справа – реку. В ее воде игриво танцуют лучи солнца. В небе медленно плывут облака, рисуя необычные узоры. Ветер ласкает мне кожу, развевая волосы.

– Мама! Мама! Не уходи! Останься! – кричит мне Джули.

Она все бежит и бежит, но никак не может преодолеть расстояние, отделяющее нас. Я хотела было сорваться к ней навстречу, однако не смогла пошевелить ногами. Казалось, они принадлежали не мне.

«Рано», – слышу я внутренний голос и прихожу в себя…

…Яркий свет больно бьет в глаза.

– Разряд… – вдалеке своего мозга слышу я. – Разряд…

Мое тело содрогается после каждого этого слова. Затем женский голос говорит:

– Пуль сесть.

Сначала я не понимаю, что означает эта фраза, но потом до меня доходит – я неправильно соединила два слова. Девушка говорила, что пульс есть. Мне становится смешно, но наружу вместо смеха вырывается крик, за которым следуют вопли.

– Спокойно, – на этот раз мужской голос. – Все хорошо. Вы живы…

Мое сознание проваливается вновь.

«Добро пожаловать. Ты снова дома!»

Именно это я вижу в лицемерной улыбке медсестры, которая помогает мне справить нужду, находясь в лежачем положении. Я не знаю, почему она мне кажется лицемерной – возможно, лицемерием в ней и не пахнет.

«Хватит лукавить самой себе! Признайся! Ты просто-напросто хотела сдохнуть!»

Да. Я хотела сдохнуть. Мне надоело все это. Я уже с трудом различала, где реальность, а где – сон.

«Ты и раньше с трудом различала! Опять врешь самой себе?!»

«Заткнись! Оставь меня в покое!!!»

Медсестра вытирает салфеткой мне между ног, встает и удаляется, держа в руках тазик.

– Скоро вам станет легче, – говорит она, закрывая дверь в палату.

Я слышу равномерные гудки, которые раздаются слева. Это работает аппарат, показывающий – есть во мне жизнь или нет. В нос засунуты какие-то шнуры.

«Джо. Джули. Поиски», – проскальзывает у меня в голове.

Я встаю, отрывая все шнуры (вокруг все начинает пищать), и спокойно выхожу – не только из палаты, но и из больницы. Меня никто не останавливает. Никто не мешает. Я иду на поиски своей дочери и ее убийцы. Только так я смогу понять, где я и что со мной случилось.

Для того чтобы спокойно выйти из больницы, мне надо было достать одежду. Сначала я украла у одной медсестры халат, затем тайком проникла в женскую раздевалку, где переодевались врачи перед операцией. Мне повезло – кто-то оставил одежду на стуле, которая еще и была мне по размеру.

«Двойная удача!»

«Тебе не кажется это странным?!»

Заткнись!

Я вышла из больницы.

«Куда теперь?»

Я не знала. К тому же, голова туго соображала. Все вокруг было каким-то расплывчатым: люди, машины, дома. Видимо, лекарства, на которых я сидела, до сих пор действовали на мой организм. Была ужасная слабость; я боялась смотреть на себя в зеркало, потому что руки были почти как у ходячего скелета.

«Домик. Грин роуд. Озеро».

Эти три слова заставили мои ноги идти. Вот я перехожу перекресток. Вот иду по аллее. Мимо меня проезжают машины, проходят люди. Их лиц я не вижу, лишь пустоту, покрытую дымкой. Если честно, я даже не знаю, как лучше дойти до «Грин роуд». Не знаю, в какой это стороне.

Я захожу в переулок. От лиц людей меня почему-то выворачивает наизнанку. И тут я слышу голос:

– Миссис Кэрролайн, стоять! Руки вверх!

Я останавливаюсь.

«Какого хрена?»

– Медленно повернитесь, и без лишних движений! – продолжает настаивать мужской голос.

Я поворачиваюсь. Вижу перед собой полицейского. В его руках пистолет; направлен на меня.