Отголоски войны - [17]
Судья принялся что-то писать, точно вдругъ забылъ о существованіи присяжныхъ.
Шестнадцать присяжныхъ стали шептаться между собою съ поблѣднѣвшими серьезными лицами. Но, несмотря на желаніе старшины взвѣсить въ точности каждое обстоятельство, формальность совѣщанія не должна была длиться болѣе чѣмъ нѣсколько минутъ.
Старшина откашлялся.
— Мы того мнѣнія, — сказалъ онъ громко, — что Генри Поликсфенъ былъ убитъ однимъ или нѣсколькими неизвѣстными людьми.
Публика устремилась къ дверямъ. Драма слѣдственнаго суда кончилась.
Выйдя изъ зданія суда, Филиппъ наткнулся на сэра Антони, которому не удалось проникнуть въ залу засѣданія.
— Филь! — крикнулъ баронетъ:- почему ты не пришелъ ко мнѣ вчера? Я долженъ тебѣ что-то разсказать.
XIV
На слѣдующій день — это было въ воскресенье, въ сумерки — Филиппъ сидѣлъ, притаившись, въ конторѣ мистера Гильгэ, какъ паукъ, подстерегающій добычу. Онъ раскинулъ паутину и все еще, надѣялся, что въ нее попадетъ выслѣживаемая имъ муха. Терпѣніе его, однако, уже почти истощилось. Цѣлое утро Филиппъ изучалъ слѣды пальцевъ на обломкѣ водопроводной трубы. Онъ былъ увѣренъ, что это — слѣды отъ пальцевъ убійцы, и былъ увѣренъ также, что убійца все еще живетъ въ Угловомъ Домѣ. Онъ не тратилъ времени на разслѣдованіе вопроса о томъ, какимъ образомъ потерянный саквояжъ снова очутился въ его комнатѣ. Вѣроятно, его нашелъ и занесъ въ нему Варко. Удовольствовавшись этимъ предположеніемъ, Филиппъ сосредоточилъ все вниманіе на отпечаткѣ пальцевъ, и даже не считалъ нужнымъ отвѣчать на запросы, которые получалъ въ теченіе дня изъ редакціи «Курьера».
Но Филиппъ не былъ экспертомъ въ сложномъ вопросѣ, имѣющемъ техническое названіе дактилографіи, понятія не имѣлъ о категоріяхъ и группахъ, на которыя распадаются отпечатки человѣческихъ пальцевъ. Едва-ли онъ даже зналъ, что Скотлендъ-Ярдъ имѣетъ милліонъ отпечатковъ, и что систематическій указатель преступниковъ, составленный по этимъ матеріаламъ — одно изъ міровыхъ чудесъ. Онъ не читалъ ученыхъ книгъ по этому вопросу, имѣлъ основаніе не отправляться въ Скотлэндъ-Ярдъ за справками, а сталъ самъ изучать отпечатокъ, имѣвшійся передъ его глазами, и рѣшилъ дѣйствовать, полагаясь, на свой здравый смыслъ. Онъ установилъ прежде всего, что это — отпечатокъ указательнаго пальца правой руки, затѣмъ — что рука у преступника короткая и неуклюжая, съ широкими плоскими концами пальцевъ. Кромѣ того, онъ пришелъ въ убѣжденію, что рука эта была не привычная въ ручному труду, потому что линіи кожи были ясно обозначенныя, а не сморщенныя и спутанныя, какъ у рабочихъ. Чтобы установить личность преступника, нужно было получить отпечатки указательныхъ пальцевъ правой руки всѣхъ жильцовъ дома, и Филиппъ напалъ на практичный способъ достигнуть этой цѣли. Онъ воспользовался матеріалами для работы, оставленными въ корридорѣ малярами, и приготовилъ двѣ пачки бумажныхъ полосъ, взявъ для этого свертокъ простыхъ зеленыхъ обоевъ; полосы одной пачки онъ покрылъ бѣлой краской, а другой — лакомъ, просушеннымъ слегка передъ огнемъ. На это ушло все время до завтрака. Послѣ завтрака онъ, съ разрѣшенія мистера Гильгэ, отвернулъ ручки у входныхъ дверей, укрѣпилъ двери при помощи маленькихъ дощечекъ, прибитыхъ въ полу, такъ, что между внутренней и наружной дверью оставалось пространство въ три, четыре дюйма. Кромѣ того, онъ еще приклеилъ перпендикулярную полоску бумаги, покрытой полу-засохшей бѣлой краской, въ внѣшней сторонѣ внутренней двери и полоску съ полу-засохшимъ лакомъ — къ внѣшней сторонѣ наружной двери. Разсуждалъ онъ такимъ образомъ. Всякій выходящій изъ дому, въ виду того, что ручки дверей вывернуты, непремѣнно прежде всего надавитъ всѣми пальцами правой руки на наружную сторону двери и потянетъ дверь къ себѣ. При этомъ на бѣлой краскѣ получится отпечатокъ пальцевъ — можетъ быть, и не вполнѣ хорошій, но все-таки кое-какой, такъ какъ краска должна непремѣнно пристать въ пальцамъ. То же самое онъ несомнѣнно продѣлаетъ съ наружной дверью, и на ней останется второй рядъ слѣдовъ. А каждый входящій человѣкъ оставитъ отпечатки своихъ пальцевъ въ обратномъ порядкѣ.
Филиппъ пришелъ въ полный восторгъ отъ своей выдумки, наклеилъ первыя двѣ полосы обойной бумаги, положилъ на столъ подлѣ себя двѣ пачки приготовленныхъ полосъ и среди этихъ хлопотъ совершенно забылъ, что обѣщалъ м-ссъ Оппотери быть на похоронахъ капитана; а на полученное по телефону приглашеніе отъ сэра Антони пріѣхать въ нему онъ даже не отвѣтилъ.
Онъ ждалъ съ нетерпѣніемъ момента, когда кто-нибудь войдетъ или выйдетъ изъ дому, но точно нарочно въ этотъ день было необычайно тихо. Никто не приходилъ — не являлись даже репортеры и сыщики. Наконецъ, Филиппъ услышалъ чьи-то шаги по лѣстницѣ, и сердце забилось у него отъ волненія. Сошелъ мужчина, но онъ былъ въ перчаткахъ. Филиппъ забылъ о пресловутой свѣтскости жильцовъ Угловато Дома. Онъ съ бѣшенствомъ содралъ наклеенныя бумажки послѣ ухода жильца въ, перчаткахъ и наклеилъ новыя, все таки рѣшивъ продолжать опытъ. Приходили затѣмъ люди въ перчаткахъ и безъ перчатокъ, и послѣдніе оставляли или очень неразборчивые отпечатки пальцевъ, или же отпечатки, въ которыхъ не было ничего похожаго на изученный Филиппомъ типъ.
Роман известного английского писателя Арнольда Беннета (1867–1931) «Повесть о старых женщинах» описывает жизнь сестер Бейнс и окружающих их людей. Однако более всего писателя интересует связь их судеб с социальными сдвигами в развитии общества.
На заре своей карьеры литератора Арнольд Беннет пять лет прослужил клерком в лондонской адвокатской конторе, и в этот период на личном опыте узнал однообразный бесплодный быт «белых воротничков». Этим своим товарищам по несчастью он посвятил изданную в 1907 году маленькую книжку, где показывает возможности внести в свою жизнь смысл и радость напряжения душевных сил. Эта книга не устарела и сегодня. В каком-то смысле ее (как и ряд других книг того же автора) можно назвать предтечей несметной современной макулатуры на тему «тайм-менеджмента» и «личностного роста», однако же Беннет не в пример интеллигентнее и тоньше.
Герои романов «Восемь ударов стенных часов» М. Леблана и «Дань городов» А. Беннета похожи друг на друга и напоминают современных суперменов: молодые, красивые, везучие и непременные главные действующие лица загадочных историй, будь то тайна украденной сердоликовой застежки или браслета, пропавшего на мосту; поиски убийцы женщин, чьи имена начинаются с буквы «Г» или разгадка ограбления в престижном отеле.Каскад невероятных приключений – для читателей, увлеченных авантюрными, детективными сюжетами.
В сборник вошли романы английской писательницы Рут Рэнделл «Волк на заклание» и американского писателя, драматурга Арнольда Беннета «Отель „Гранд Вавилон“».Оба романа, написанные в жанре классического детектива, являются высокохудожественными произведениями. Захватывающие и увлекательные сюжеты заинтересуют самого взыскательного читателя.
«Великий Вавилон» — захватывающий детектив, написанный выдающимся английским мастером слова Арнольдом Беннетом, который заслужил репутацию тонкого психолога.Лучшая гостиница Лондона, «Великий Вавилон», где часто останавливаются члены королевских и других знатных семей Европы, переходит в руки нового владельца. Теодор Раксоль, американский миллионер, решает приобрести отель из чистой прихоти. Прежний владелец «Вавилона» предупреждает американца, что он еще раскается в своем решении. Тот относится к предостережению с насмешкой — ровно до тех пор, пока в отеле не начинают происходить самые невероятные события.
Английский романист Арнольд Беннет (1867–1931) прославился в основном серьезными романами. Однако в своем творчестве он отдал дань и несерьезному жанру.В 1911 году Беннет написал небольшой роман «Заживо погребенный», где поведал читателю о том, как нелепая случайность не только совершенно изменила жизнь главного героя, но и чуть было не потрясла многовековые устои английского общества. Книга имела большой успех и через год была экранизирована. Много позже, в 1968 году, о ней вспомнили на Бродвее, где на ее основе был создан мюзикл.На русском языке публикуется впервые.
В сборник крупнейшего словацкого писателя-реалиста Иозефа Грегора-Тайовского вошли рассказы 1890–1918 годов о крестьянской жизни, бесправии народа и несправедливости общественного устройства.
Что нужно для того, чтобы сделать быструю карьеру и приобрести себе вес в обществе? Совсем немногое: в нужное время и в нужном месте у намекнуть о своем знатном родственнике, показав предмет его милости к вам. Как раз это и произошло с героем повести, хотя сам он и не помышлял поначалу об этом. .
Алексей Николаевич Будищев (1867-1916) — русский писатель, поэт, драматург, публицист. Роман «Лучший друг». 1901 г. Электронная версия книги подготовлена журналом Фонарь.
«Анекдоты о императоре Павле Первом, самодержце Всероссийском» — книга Евдокима Тыртова, в которой собраны воспоминания современников русского императора о некоторых эпизодах его жизни. Автор указывает, что использовал сочинения иностранных и русских писателей, в которых был изображен Павел Первый, с тем, чтобы собрать воедино все исторические свидетельства об этом великом человеке. В начале книги Тыртов прославляет монархию как единственно верный способ государственного устройства. Далее идет краткий портрет русского самодержца.
В однотомник выдающегося венгерского прозаика Л. Надя (1883—1954) входят роман «Ученик», написанный во время войны и опубликованный в 1945 году, — произведение, пронизанное острой социальной критикой и в значительной мере автобиографическое, как и «Дневник из подвала», относящийся к периоду освобождения Венгрии от фашизма, а также лучшие новеллы.
Жил на свете дурной мальчик, которого звали Джим. С ним все происходило не так, как обычно происходит с дурными мальчиками в книжках для воскресных школ. Джим этот был словно заговоренный, — только так и можно объяснить то, что ему все сходило с рук.