Отголоски иного мира - [72]
Доверие не означает, что все будет ровно и гладко, и беды обойдут нас стороной. Но оно диктует нам иное отношение к происходящему. Все свои тревоги, многие из которых так или иначе нам неподвластны, надо отдать Богу. «Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом, — писал апостол Павел, — и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши, и помышления ваши во Христе Иисусе» (Флп 4:6,7).
Когда я начинаю сомневаться в практичности этого совета — вокруг сколько бед! — я напоминаю себе: апостол Павел дал его, находясь в римской тюрьме. Мир Божий действительно «превыше всякого ума».
Смерть. Отношение к смерти людей, верящих в иной мир, разительно отличается от отношения тех, кто в него не верит. В новелле «Лечение от любви» американский психолог Ирвин Ялом пишет о двух иллюзиях, двух «стойких ложных убеждениях»: «За многие годы работы с онкологическими больными, стоящими перед лицом близкой смерти, я отметил два особенно эффективных и распространенных способа уменьшить страх смерти. Назовем их двумя мнениями или двумя предрассудками, которые обеспечивают человеку чувство безопасности. Один — это уверенность в собственной незаурядности, другой — вера в конечное спасение»[76].
Подобно многие другим современным авторам, Ялом считает, что жизни после смерти нет: верящие в нее выдают желаемое за действительное и закрывают глаза на жестокую реальность.
Тень смерти длинна: почти никто из нас не умирал, но никто не сомневается, что умрет. О смерти нам постоянно напоминают то болезни, то теракты, то стихийные бедствия. Когда смерть подступает ближе, когда умирает знакомый или любимый нами человек, тень становится темнее.
Ветхий Завет говорит о посмертии очень скупо, словно скрывая тайну, которая меняет все. Но Христос разрывает древнюю завесу: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек» (Ин 11:25–26), — говорит Он женщине, скорбящей о смерти брата, а затем подтверждает Свои слова делом. Для самого Спасителя смерть была не фатальным концом всего, а лишь одним из этапов бытия.
У Церкви ушло несколько веков на то, чтобы «укротить» страх перед смертью. Сначала во Франции, а потом и по всей Европе она перестала сторониться мертвых тел. Кладбища и усыпальницы начали устраивать в пределах церковной ограды. Мертвые и живые оказались рядом. Прихожане молились и пели хвалу Богу среди могил, и преграда между двумя мирами истончалась.
В викторианскую эпоху при приближении человека к вратам смерти вокруг него собирались знакомые и друзья. Они вслушивались в слова мудрости, срывавшиеся с потрескавшихся, опухших губ, укрепляли умирающего молитвами и гимнами, пытались вынести что–то для себя из важнейшего в жизни христианина события. Сами умирающие использовали это время, чтобы окинуть взглядом прожитую жизнь, покаяться, сказать близким последнее прости и прощай. Верующие уходили без скорби, они вручали себя Всевышнему с доверием. «Приди, сладостная смерть! Приди, желанный покой! Возьми меня за руку и веди вперед», — писал Бах в одной из своих кантат[77].
В наши дни все изменилось. Члены семей живут порознь, и смерть их не сплачивает. Многие умирают в одиночестве или больничных палатах, окруженные пластиковыми трубками, мониторами и мигающими огоньками — какие уж там молитвы! И уж конечно, совсем мало кто теперь видит в смерти благо.
Я не смотрел в лицо смерти и не знаю, как себя поведу. Хотя ее отдаленную поступь уже слышу. Я улавливаю знаки старения: после каждого рабочего дня болят суставы. Хуже стала память. Труднее осваивать технологические новшества. Снижается работоспособность. Бессонница. Несколько лет назад мне перевалило за пятьдесят, и организм изыскивает все новые способы напомнить мне о возрасте. Старение осложняет мою жизнь в видимом мире, но дает возможность подготовиться к жизни будущей. Приближение смерти не остановят никакие витамины и пищевые добавки.
У Генри Нувена было время подумать о смерти, когда его сбила машина, и из–за повреждений внутренних органов он потерял две трети крови. По словам Нувена, после этого его вера окрепла и стала более личностной. Доселе, несмотря на активную духовную жизнь, его часто терзали страхи, вина и стыд. «Однако теперь, у ворот смерти, сомнения и неясность исчезли… Смерть утратила силу и словно увяла».
Нувен пришел к убеждению, что смерть — наиважнейшее событие в нашей судьбе, а жизнь — долгое приготовление к нему. Когда он поправился, друзья и родственники от радости не находили слов. А Нувен слушал их с удивлением, ибо полностью вверился обетованиям об ином мире. «Богословствовать — значит смотреть на мир с Божьей точки зрения», — вот к какому выводу он пришел.
Апостол Павел писал своему другу Тимофею из холодной темницы: «Я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало. Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил» (2 Тим 4:6–7). Готовясь к концу, он ожидал воздаяния: «А теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем, возлюбившим явление Его» (2 Тим 4:8). Старея и готовясь к смерти, надо учиться меньше думать о том, как смотрят на нас люди, и больше — о том, как смотрит на нас Господь.
Эта книга была впервые издана в 1977 году, затем переиздана в 1990 и снова в 2001 — сразу после теракта, совершенного 11 сентября в Нью–Йорке. Все доходы от продажи последнего издания были направлены в фонд Красного Креста. Чему посвящена книга? Конечно же проблеме боли и страданий. Эта проблема не нова, и окончательный ответ на нее не прозвучит, видимо, никогда. Над ним бились Фома Аквинат, Блаженный Августин, отцы церкви. В те времена человек страстно искал оправданий для Бога. Ведь именно Он допускает несчастья, не так ли?Современные авторы в большинстве своем следуют совершенно иному подходу: они пытаются загнать Бога в угол своими обвинениями, хотят заставить Его оправдываться перед человеком.Существует ли третий подход к проблеме страданий? Да и возможен ли он? Это предстоит выяснить читателям книги.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Почему Бог не справедлив? Почему Он молчит? Почему Бог прячется от нас? Эти три вопроса пронзительно честны. Эти три вопроса на определенном этапе жизни задает себе практически каждый верующий, независимо от того, решится он или нет произнести их вслух. о есть, вопрос можно поставить так: «А не безразличны ли мы Богу, если Он вообще существует?» Чтобы ответить, автору пришлось не только отправиться в путешествие в глубины человеческого естества, но и задуматься над вопросом: «Каково быть Богом?» Шаг за шагом Филип Янси движется к ответам на них.
Где Бог, когда я страдаю?Этот вопрос звучит безмолвным рефреном каждый раз, когда случается беда – неважно, с одним человеком или целыми нациями. Стоит произойти природному катаклизму, эпидемии, войне или очередному теракту – и сразу же сотни людей взывают к небесам: «Доколе, Господи?!» Если мы не можем доверить Богу безопасность наших детей или защиту близких от мучительной смерти, то в чем вообще можно Ему доверять? Почти 25 лет назад Филип Янси написал нашумевшую книгу, где попытался изложить свой взгляд на эту извечную проблему.
Анатомия верующегоВ книге «Ты дивно устроил внутренности мои» доктор Пол Брэнд и журналист и писатель Филипп Янси рассказали о том, как Божий голос звучит в каждой клеточке нашего организма. Книга «По образу Его» продолжает эту тему. Авторы показывают, насколько точно и удивительно человеческое тело повторяет собой Тело Христово. В пяти разделах книги — Образ, Кровь, Голова, Дух, Боль — речь пойдет о взаимоотношениях Бога и церкви, Бога и христианина. Но прежде всего, это книга о Божьей любви… «Бог добровольно поставил себя в такие условия, когда всякая тварь могла причинить ему боль.
Филип Янси пишет для журнала «Христианство сегодня». Он автор одиннадцати книг, в числе которых «Библия, которую читал Иисус», «Иисус, Которого я не знал», «Что удивительного в благодати?», «Много шума из–за церкви», «Ты дивно устроил внутренности мои», «По образу Его». Его отличает честный и вдумчивый взгляд на мир, церковь, жизнь христианина. Он не боится называть вещи своими именами и поднимать вопросы, которых принято избегать.Эта книга шокирует. О чем она? О благодати, грехе, прощении. О тех вопросах, которые не может не задавать себе верующий человек.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.