Отголоски иного мира - [35]

.

***

Я назвал желание благом и отголоском иного мира, который указывает на существование Всевышнего. Однако как минимум четыре из семи смертных грехов (алчность, зависть, похоть, обжорство) показывают, что получается, когда желание направлено в неверное русло. Христос отдельно выделял грех алчности.

«Смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения», — сказал Он (Лк 12:15). И рассказал притчу о богаче (Лк 12:16–20), который выстроил большие амбары для зерна, да так и умер, не оставив после себя на земле ничего, кроме этих амбаров. Иисуса волновала темная сила жадности: разговору о деньгах и связанных с ними опасностях посвящена шестая часть Его высказываний. Как видно из примера с богачом, богатство дает лишь кратковременное удовлетворение, затмевающее подлинный смысл жизни.

Алчность заставляла Саддама Хусейна тратить миллиарды долларов на роскошные дворцы, а тысячи детей в его стране умирали от голода. Из алчности он приказал поджечь сотни нефтяных месторождений в Кувейте, когда понял, что они ему не достанутся. Алчность толкнула руководство «Энрона» на кражу активов собственной компании: руководители получили бонусы в размере 745 миллиардов долларов, а безработным сотрудникам положили выплаты в 13 500 долларов.

В фильме «Уолл–стрит» (1985) герой Майкла Дугласа говорит: «Алчность — это хорошо, алчность – это правильно… алчность дает многое». В потребительском обществе США и Европы экономикой движет алчность. Мы хотим иметь все больше и больше, а реклама играет на наших страхах, пугая, что мы чего–нибудь недополучим. Честертон был прав, когда сказал: «Существуют два способа получить достаточно: иметь все больше и больше, и хотеть меньшего».

Алчными бывают не только богачи. Видный богослов и писатель Лэнгдон Гилки опубликовал книгу «Лагерь в Шаньдуне», повествующую о японском лагере для интернированных времен Второй мировой войны.

Еды было очень мало. Каждый узник получал в день 1 200 калорий: шесть кусочков хлеба, кипяченую воду и миску похлебки. Пленные теряли вес и недоедали. Они ни о чем не мечтали так, как о пище.

И вот однажды прибыл груз от американского Красного Креста: двести посылок, по одной на каждого американского пленного. Американцы почувствовали себя королями. Каждая посылка весила двадцать три килограмма. В ней было полкило молочного порошка, четыре пачки масла, три упаковки консервированного колбасного фарша «Спам», по полкило сыра, шоколада и сахара, а также кофе, повидло, банка лосося, сушеный чернослив и изюм.

Гилки вспоминает: «После скудного и унылого пайка, фактически состоящего лишь из нескольких ломтиков хлеба, пайка, в котором почти не было мяса, масла и сахара, эти двадцать три килограмма богатой, калорийной и вкусной пищи казались манной небесной». Кроме того, в посылках была одежда, причем даже сверх необходимого. Узники делились пищей и одеждой с людьми других национальностей.

Полгода спустя с едой опять начались перебои, да и условия содержания становились все хуже. Настроение пленников падало. Однако после Рождества у ворот появился караван осликов. Поначалу он казался чудесным миражом — новые посылки от Красного Креста, да еще в таком количестве! Японский комендант произвел подсчеты: 1 550 посылок. Он решил дать по одной посылке каждому из 1 450 пленных, а двумстам американцам дополнительно по полпосылки. В лагере воцарились радость и возбуждение: настоящее, всамделишнее Рождество!

Однако на следующее утро всех ожидало разочарование: посылок не будет. Небольшая группа американцев заявила протест: посылки от американского Красного Креста предназначаются только им. Иными словами, они требовали по 7,5 посылок на каждого американца, а остальным, по их мнению, продукты не полагались. Возмущенный комендант подал протест в Токио. На протяжении десяти дней Гилки и другим американцам приходилось выносить враждебность остальных пленных.

Гилки пишет:

«Сообщество, в котором люди давно забыли, кто из них американец, кто британец, кто белый, а кто негр, кто еврей, парс или индиец, внезапно распалось на враждующие группировки. По иронии судьбы чудный рождественский подарок принес на землю не мир, а нечто диаметрально противоположное. В центре лагеря лежала гора нераспечатанных посылок, а вокруг них бурлили потоки раздоров и злобы.

И впервые за всю жизнь мне было стыдно, что я американец».

Не отличавшиеся справедливостью японские власти, в данном случае оказались гуманнее американских узников. Из Токио пришло распоряжение выдать каждому по посылке, а лишние посылки передать в другие лагеря.

Из этой и ей подобных историй Гилки вынес тяжелый урок. До лагеря он был идеалистом. Но два с половиной года плена, проведенные среди миссионеров, священников, учителей и бизнесменов, в корне изменили его взгляды. Он увидел темную сторону человека, его эгоизм. А самое главное — понял, каковы последствия такого незамысловатого греха как алчность.

Корни алчности, как и любого греха, в изначальном нарушении миропорядка. Мы, люди, получили трудный дар свободы, а потому всегда способны ей злоупотребить. Мы стяжаем, обрекая других на голод. Мы развязываем войны, обрекая других на смерть. Планета содрогается от наших попыток утвердиться в качестве центра вселенной, изгнав оттуда Бога.