Отгадай или умри - [59]
В конце концов, Вадик четко определил для себя, что делать дальше. Первое – выбраться из квартиры живым и незаметно. Второе – попасть к Тополянскому, опять же не приведя хвоста, доложить об открытии и получить совет (он же приказ), как действовать дальше. Запихнув в карман обнаруженный листок и вырванный из альбома первый кроссворд Ефима Романовича, Вадик написал на клочке бумаги инструкцию для психологически подавленной женщины:
«Надежда есть. Никуда не выходите из дома минимум двое суток. Никому не открывать. К телефону подходите, но кто бы ни звонил – ничего не известно, ничего не изменилось. Будет информация – дам знать. Сейчас возьмите мусорное ведро, идите к мусоропроводу, дверь оставьте приоткрытой. Не унывайте. Все будет хорошо».
Она прочла. Он забрал клочок, положил к себе в карман.
Проверившись через полуоткрытую дверь, Вадим поднялся на лифте на последний этаж, вскрыл отмычкой замок чердака и вышел на улицу через соседний подъезд, понимая, что это тот минимум конспирации, который был возможен. Он понимал также, что, захватив Фогеля, великий и ужасный Мудрик потерял интерес ко всем прочим, вовлеченным в операцию. Ко всем, кроме него, Вадима Мариничева, оставившего на кладбище труп его человека и напавшего на след отцовской могилы. Его ищут профессионалы. Но вряд ли с шумом и помпой. С ним хотят разделаться так же тихо, как с предыдущими жертвами. Значит, никаких операций «Перехват»: задействованы избранные, какая-то компактная спецгруппа. Это дает небольшой шанс продержаться подольше. Ехать к Тополянскому – риск. Но есть вероятность, что они не связывают затеянный поиск с кем бы то ни было, а лишь с упрямством и амбициями молодого опера. По крайней мере, высокое начальство точно от него открестилось, коллеги тоже. Он псих-одиночка. А Тополянский инвалид не при делах. Можно рискнуть. Главное – не подцепить хвоста. И Вадим позвонил Алексею Анисимовичу, воспользовавшись их секретным телефоном. Сказал только три слова: «Нашел. Скоро приеду». Услышал: «Жду».
Полдня, используя все известные ему приемы и финты, запутывал предполагаемую группу слежения.
Он так никого и не засек. А потому он здесь, в палате шефа. Он рассказал все в деталях, ничуть не опасаясь прослушки. Алексей Анисимович с ходу заверил: «Говори смело. Здесь чисто». Откуда он это знает? Могли «позаботиться» в любой подходящий момент, например, когда на процедуры возили. Но если сам Тополянский уверен…
– Вот что, – тоном начальственного указания произнес шеф, усевшись на кровать. – Сейчас сюда придет человек. Ты изложишь ему все, что было, и все, что думаешь по этому делу. Ответишь на его вопросы так же откровенно и полно, как на мои. Затем, если он ничего не попросит у тебя, поедешь с его людьми по одному адресу и будешь сидеть там тихо как мышка. Будь спокоен: тебя будут охранять. Очень хорошо охранять.
Затем продолжил, но уже в излюбленной, «фирменной» интонации, с усмешкой, медленно откинувшись на совсем низкую, почти вровень с кроватью, подушку:
– Когда-то, мой друг, я увлекался поэзией и на досуге почитывал неподражаемого Бродского, а также кое-что о нем. Прискорбно сознавать, что ваше поколение к прекрасному обычно равнодушно, но не в этом дело. А в том, что божественная Анна Андреевна Ахматова, наблюдая за жестокими гонениями, коим подвергнут был ее младший коллега и ученик – молодой рыжеволосый петербургский пиит, изрекла пророчески: «Нашему рыжему делают биографию!» Вот и я, ни в коей мере не претендуя на провидческий дар Ахматовой, позволил бы себе предположить, что и вам, юноша, делают сейчас биографию, а заодно и карьеру – правда, не по поэтической, а по сыскной, юридической, а может, и политической части. И хотя дела ваши обстоят куда хуже, чем у обвиненного в тунеядстве Бродского, – на него, по крайней мере, не охотились киллеры из мощной спецслужбы, – ваш карьерный рост, в случае благоприятного исхода, ожидается феерическим. Нобелевскую премию, как Иосифу Александровичу, вручат вам едва ли, но погоны с надлежащими аксельбантами и солидный пост маячат все отчетливей.
Вадик понял из этого цветастого монолога, что ему намекают на повышение, если останется жив. Что же, цена высоковата, но специфике службы соответствует.
Открылась дверь палаты, и вошел врач, невысокий брюнет в белом больничном халате, шапочке и с болтающимся на шее стетоскопом. За дверью, как успел разглядеть Вадик, остались еще два врача – они почему-то входить не стали.
– Кротов Михаил Михайлович, – представился доктор, протянув оперативнику небольшую, но весьма крепкую ладонь. Затем достал из внутреннего кармана удостоверение. Вадим прочел и слегка опешил, но быстро пришел в себя. Кое-что прояснилось. Как минимум стало ясно, что в игру вступили люди президента.
– Я попрошу вас детально изложить все, что вам удалось узнать, – очень спокойно изрек пришедший. – Надеюсь, вы поняли, кем я уполномочен. Заодно, надеюсь, поняли, почему вы живы, а не лежите на сырой земле в том месте, где обычно в эту землю закапывают.
«Ну вот, теперь хоть ясно, кто меня прикрывал», – подумал Вадим.
Это детектив и фантастика, мистический триллер и трагикомедия о двух немолодых людях, пустившихся в авантюру.Игнат и Гоша, давние друзья, решили подзаработать денег на безбедную старость. И бросились, как в омут с головой, в биржевую игру.И за шаг до полного разорения случилось невероятное. Чудесное явление, в которое невозможно поверить, стало превращать их в миллионеров.Но кое-кто решил во что бы то ни стало лишить их этого чуда. А другие злые силы позарились на их сумасшедшие капиталы.Головокружительный сюжет, то страшный, то забавный приводит к финалу, где жизнь и смерть вступают в поединок, исход которого… не предрешен…
На следующий день после того, как в газете «Мысль» был опубликован кроссворд с ошибкой в ответах, двух сотрудников редакции обнаружили мертвыми. Затем гибнут еще два человека, казалось бы имеющие отношение к этой ошибке. Способ убийства изуверский. Необычен и антураж преступлений: в квартирах убитых обнаружена водка одной марки, надкушенные огурцы, на ногах — обрезанные валенки. А ошибка заключалась в том, что ответом на вопрос: «Грызун семейства беличьих, при опасности встающий “столбиком”» стала фамилия самого могущественного силовика государства Федора Мудрика. Все версии расследования, проводимого прокуратурой, привели к всесильному Мудрику и тихому еврею, старику Фогелю — автору кроссворда.
Остросюжетный детектив с приметами жанра эротического триллера. Две основные сюжетные линии непредсказуемо сходятся к финалу. Первая связана с личностью продажного федерального судьи в одном из крупных городов России. Его многолетние усилия по накоплению денег с целью покинуть страну внезапно осложняются загадочным, изуверским убийством юриста Анатолия Миклачева, который долгие годы помогал ему тайно обогащаться за счет неправосудных приговоров. Вторая линия — следствие по делу об этом убийстве и столь же загадочных убийствах коллег Миклачева, сотрудников его юридической фирмы.
В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.
Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.