Отель «Трансильвания» - [41]

— Ладно, на рис по-испански мы наложим запрет.

Граф повернулся к буфету, но, не удержавшись, спросил:

— Мадлен будет ужинать с нами? Если так, я раздобуду еще один стул.

— Возможно, если ее отпустят. Сейчас она танцует с маркизом де Колон-Пюром Он просто очарован ей, граф.

— Неудивительно, — пробормотал Сен-Жермен, удаляясь.

Он медлил, выбирая закуски. Сумбур в мыслях графа был основательным, от наблюдательной Клодии его надлежало скрыть.

Жареная утка в апельсиновом соусе украсила центр блюда, салат из шпината, тонко нарезанные итальянские кабачки и креветки окружили ее. Добавив ко всем этим лакомствам бокал белого полусладкого, Сен-Жермен вернулся к столу и уселся напротив графини.

— Итак, — произнес он, движением руки отметая слова благодарности, — о чем же пойдет у нас речь? Вы сияете, как канделябр в полутемном салоне. Что же преобразило вас так?

Графиня пригубила вино и озорно улыбнулась.

— Ах, граф, порадуйтесь за меня!

От волнения ей было трудно начать говорить. Она поставила свой бокал, поиграла глазами и наконец произнесла, чуть смущаясь:

— Как вы, возможно, догадывались, мои отношения с мужем временами бывали натянутыми…

— Да, я об этом подозревал, — мягко и очень тихо откликнулся граф.

Клодия вздохнула, тряхнув головой.

— А в последнее время они чуть было совсем не зашли в тупик. Муж играл постоянно и много проигрывал, и я очень боялась, что дело кончится плохо. У меня были все основания полагать, что Жервез находится на грани полного разорения. Его управляющий просто голову потерял, не в силах справиться со всем этим кошмаром, и в конце концов обратился ко мне. Я имела возможность обеспечить самые неотложные обязательства, и положение несколько выправилось, но считать, что опасность миновала, все равно было нельзя.

Сен-Жермен промолчал. Что тут скажешь? Только то, что умнице Клодии достался весьма бестолковый супруг.

— И вот, в тот самый миг, когда я, опустив руки, сочла, что выхода уже нет… да и не будет, мой дорогой Жервез поразил меня несказанно. Он полез в какую-то там кубышку, доставшуюся ему от отца, и обнаружил там… Ох, граф, как бы это поточнее сказать?.. В общем, можно считать, мой муж получил второе наследство.

— Наследство?

В голосе Сен-Жермена прозвучало сомнение.

Графиня обратила к нему сияющее от счастья лицо.

— Господь услышал мои молитвы. Отец Жервеза сберег для сына огромный неограненный алмаз. Муж приказал оценить его, и оказалось, что камень стоит более 60 000 луидоров.

Клодия стиснула руки, ее глаза загорелись восторгом.

— Неограненный алмаз? — медленно повторил Сен-Жермен.

— Да. Жервез мне его показал. Вид у него, надо сказать, довольно невзрачный…

Клодия умиротворенно вздохнула и с аппетитом накинулась на салат.

— И что же, ваш муж решил огранить его и продать?

Графиня не отозвалась, впрочем Сен-Жермен и не ждал ответа. Он отвернулся к окну, поглаживая рубин.

Из задумчивости его вывело тихое восклицание.

— О, граф, вы только взгляните! Это стекло… оно какое-то странное. Я почему-то не вижу в нем вас!

Сен-Жермен прищурился, чуть подавшись вперед. В темном оконном стекле отражались расплывчатые фигуры гостей, но одного силуэта там действительно не хватало. Он мысленно выругал себя за беспечность и слегка передвинулся вместе со стулом.

— Все дело в угле отражения, дорогая. Сядьте на мое место, и вы тоже исчезнете.

— Ох, как это меня напугало, — призналась Клодия с несколько принужденным смешком.

Сен-Жермен встал и потянул за шнур, удерживавший портьеру. Тяжелый бархат скользнул вниз, полностью драпируя окно.

— Вот так. Зачем нам фокусы Зазеркалья, когда реальность тоже полна чудес.

Усевшись на место, он добавил:

— Взять хотя бы историю с вашим наследством. Она воистину поразительна!

— Не то слово, мой дорогой! Это просто промысел Божий. Камень явился нам в избавление. Жервез сказал, что, если бы не управляющий, он бы так и не вспомнил о нем.

— Надо же, как своевременно, — пробормотал Сен-Жермен. — На редкость удачное стечение обстоятельств.

— О да, граф, о да! С плеч моих словно упал тяжкий груз, я могу немного расслабиться. И с мужем теперь у нас мир.

— Это видно, Клодия. Я счастлив за вас.

Ни голос, ни лицо Сен-Жермена особого счастья не выражали, но графиня, впавшая в своего рода прострацию, не смутилась этим ничуть.

— Да, — повторила она. — Благодарю вас, Сен-Жермен. Вы всегда относились ко мне с участием, я весьма ценю вашу дружбу и могу с легким сердцем многое вам сказать. Должна признаться, — продолжила Клодия после паузы, — когда Жервез предложил мне поехать в деревню, я ужасно перепугалась. Я подумала, что он хочет скрыться от кредиторов. К счастью, все оказалось не так. Честно говоря, — женщина вдруг нахмурилась, — я не очень довольна, что с нами едет де Ла Сеньи. Но кроме него там будут еще семеро гостей, так что это не так уж страшно. Я бы не стала его приглашать, но не решилась перечить мужу. Сейчас, когда жизнь наша начинает потихоньку налаживаться, надо быть особенно осторожной.

Сен-Жермен кивнул и, подметив тень неуверенности, промелькнувшую на ее лице, произнес:

— Клодия, если что-то вас беспокоит, не стесняйтесь, доверьте мне ваши тревоги.