Отель «Магнолия» - [51]
- Спасибо, - поблагодарила Джолин.
- А теперь идем дальше, - сменила тему Шугар. - Дотти в восторге от того, что ты работаешь в «Аллигаторе». Признаюсь, я не очень обрадовалась поначалу, но ты профи в этом деле, и я уверена, что можешь за себя постоять.
- Мне нужна была хоть какая-то работа, чтобы платить по счетам и покупать еду после того, что сделал Рубен, - объяснила Джолин. - Значит, вы там хорошо проводите время?
- О, милая, мы проводим лучшее время в своей жизни. На пару дней остановились на том пляже, где когда-то развеяли прах твоих родителей. Мы стояли у кромки воды и вспоминали тот день. Это изумительное тихое место. Я рада, что ты захотела вернуть их туда, где они были счастливы в медовый месяц. Потом мы порыбачили и устроили пикник. Мне нравится это путешествие, - выпалила Шугар, - но я скучаю по дому. После «Магнолии» не так-то легко приспособиться к жизни в фургоне. Только не говори девочкам, что я тоскую по дому - голос Шугар дрогнул. - Если они узнают, начнут умолять меня вернуться, а я не могу так поступить с Джаспером. Он только-только оправился от потрясения с Рубеном... словом, хватит об этом. Удивительно, как человек может любить новую жизнь и в то же время тосковать по жизни прежней.
- Я тоже скучаю по тебе, тетя Шугар. Почему бы вам не заскочить сюда, пока будете петлять по штатам, направляясь на запад? - Джолин встала и вернулась в дом. - Это останется нашей тайной, но, если передумаешь, можете заехать в Джефферсон и пожить здесь, в гостинице, вместе с нами.
- Спасибо тебе. Начинается снегопад. - Голос Шугар еще звенел от волнения. - Мы недалеко от Саванны, в Джорджии. Люблю тебя. Пока.
- Я тоже тебя люблю. Пока. - Джолин нажала отбой и, подхватив веник, направилась наверх.
Такер заканчивал шлифовку тех участков ванной, которые уже обработал электрической пескоструйкой. Теперь ему предстояло провести их обработку шлифовальными брусками, покрытыми мелкозернистой наждачной бумагой, прежде чем нанести текстурную штукатурку. После этого можно будет приступать к покраске. В наушниках МРЗ-плеера звучала его любимая музыка кантри, и он не расслышал бы телефонного звонка, если бы не держал трубку в заднем кармане. Он выдернул оба наушника и ответил, даже не посмотрев, кто звонит.
- Привет, Такер, как себя чувствуешь с утра?
- Я в порядке, Карла. - Из всех людей на свете меньше всего ему хотелось разговаривать тем утром со своей тещей. Он не нуждался в ежегодном напоминании о том, что близится день рождения Мелани.
- Я слышала, ты купил долю в «Магнолии» и теперь перестраиваешь гостиницу.
- Совершенно верно.
- Я рада, что ты рядом. Мы снова собираемся вместе в этом году, чтобы помянуть Мелани в день ее рождения. Так, скромно, только бургеры на гриле и домашнее мороженое. Ужин около семи, но приходи пораньше, если сможешь. Ты был большой частью ее жизни, Такер. Мы будем рады, если ты присоединишься к нам, - сказала Карла.
- Спасибо за приглашение. Я посмотрю, что у меня получится. А сейчас я должен вернуться к работе. Спасибо, что позвонила.
Он нажал отбой, прежде чем она успела сказать что-либо еще, и сел на пол возле туалетного столика. Ему не требовалось раз в год встречаться с семьей Мелани, чтобы сохранить живые воспоминания о ней. В груди застрял ком размером с баскетбольный мяч, так что стало трудно дышать. Это будет третий день рождения Мелани с тех пор, как ее не стало. Последние два года ее мать звонила и приглашала присоединиться к ним на поминках, но он тогда не ходил на эти сборища.
Он положил телефон на туалетный столик и уставился на то место, где позже планировали повесить зеркало. Голая стена стала экраном для воспоминаний. Он увидел лицо своего деда, гордо стоявшего рядом с ним как шафер на свадьбе. Его бабушка сидела в первом ряду во время церковной службы, сияла от радости и тут же вытирала слезы. Рак отнял у него деда на следующий год, а еще через полгода бабушка просто не проснулась. Такер всегда думал, что она умерла от разбитого сердца.
Вот и вся его семья, исчезнувшая меньше чем за год. Как-то летом его отец перебрался через границу, чтобы поработать у деда. Его мать, Дебра, забеременела в это время, и отца депортировали. Когда Такеру было шесть недель, она растворилась в ночи: оставив записку что уходит к Джозефу отцу Такера. От нее пришло несколько писем, но еще до того, как ему исполнился год, бабушка и дедушка получили известие, что его мать и отец погибли в аварии, когда автобус, на котором они ехали, столкнулся с полуприцепом.
Но если от разбитого сердца можно умереть, тогда почему же он все еще жив? Грудь сдавило; дыхание сбилось. Ему нужно было отлучиться, пусть даже ненадолго. Он пронесся мимо Джолин, сумев выдавить из себя несколько слов, что, мол, надо забрать кое-что из трейлера.
Порыв холодного воздуха рванул ему навстречу когда он распахнул дверь. Яркое солнце дарило немного тепла снаружи трейлера, но солнечные лучи не могли проникнуть сквозь металлическую оболочку чтобы нагреть его изнутри. В шкафчике оставалась бутылка виски, и, налив себе рюмку он понес ее в спальню. Там сел на край кровати и застонал.
Стать вдовой – это несчастье, но когда сразу три женщины становятся вдовами одного мужчины, то это уже подлость. Нефтяная наследница Кейт Стил знала, что ее покойный супруг был аферистом, но она потрясена тем, что Конрад завел еще двух жен, не разведясь с ней. Единственное, что осталось от их несчастного брака, это бунгало на берегу озера. Пылкая волевая Джейми тоже от всей души проклинает Конрада, но все же считает, что имеет право на имущество покойного. Как и беременная Аманда, которая все еще оплакивает потерю своей «настоящей» любви. Жарким июльским днем все трое прибывают на берег озера с целью заявить свои права на наследство.
В детстве Дана, Харпер и Тони не особо ладили между собой и виделись только летом в маленьком пансионате у доброй бабушки Энни. Спустя годы у женщин по-прежнему не так много общего: непутевый отец и наследство, которое они получают с одним условием – управлять пансионатом сообща. Трем женщинам с разными судьбами предстоит вновь собраться на берегу живописного озера в Техасе, чтобы помимо нескольких коттеджей, маленького домика, кафе и магазинчика, обрести ворох воспоминаний, секретов…и свою семью. Теплая, волшебная сказка о настоящей дружбе, прощении и любви надолго останется в сердце каждого.
В маленьком техасском городке Блуме все говорят о Дженни Сью Бейкер. Бывшая школьная королева красоты, богачка, Дженни вышла замуж за респектабельного ньюйоркца. Однако она вернулась обратно в свой маленький городок на старом автобусе, чем вызвала новый взрыв сплетен. Дженни окончательно разругалась с матерью, сняла крохотную комнату и устроилась экономкой к двум невероятно обаятельным старым леди. Работая, общаясь с дружелюбными людьми и наслаждаясь спокойной уединенной жизнью, Дженни знакомится с бывшим армейским рейнджером Риком Лоусоном.
Даже если весь мир похож на абсурд, хорошая книга не даст вам сойти с ума. Люди рассказывают истории с самого начала времен. Рассказывают о том, что видели и о чем слышали. Рассказывают о том, что было и что могло бы быть. Рассказывают, чтобы отвлечься, скоротать время или пережить непростые времена. Иногда такие истории превращаются в хроники, летописи, памятники отдельным периодам и эпохам. Так появились «Сказки тысячи и одной ночи», «Кентерберийские рассказы» и «Декамерон» Боккаччо. «Новый Декамерон» – это тоже своеобразный памятник эпохе, которая совершенно точно войдет в историю.
«Унижение, проникнув в нашу кровь, циркулирует там до самой смерти; мое причиняет мне страдания до сих пор». В своем новом романе Ян Муакс, обладатель Гонкуровской премии, премии Ренодо и других наград, обращается к беспрерывной тьме своего детства. Ныряя на глубину, погружаясь в самый ил, он по крупицам поднимает со дна на поверхность кошмарные истории, явно не желающие быть рассказанными. В двух частях романа, озаглавленных «Внутри» и «Снаружи», Ян Муакс рассматривает одни и те же годы детства и юности, от подготовительной группы детского сада до поступления в вуз, сквозь две противоположные призмы.
В сборнике представлены произведения выдающегося писателя Фридриха Горенштейна (1932–2002), посвященные Израилю и судьбе этого государства. Ранее не издававшиеся в России публицистические эссе и трактат-памфлет свидетельствуют о глубоком знании темы и блистательном даре Горенштейна-полемиста. Завершает книгу синопсис сценария «Еврейские истории, рассказанные в израильских ресторанах», в финале которого писатель с надеждой утверждает: «Был, есть и будет над крышей еврейского дома Божий посланец, Ангел-хранитель, тем более теперь не под чужой, а под своей, ближайшей, крышей будет играть музыка, слышен свободный смех…».
В повести рассматриваются проблемы современного общества, обусловленные потерей семейных ценностей. Постепенно материальная составляющая взяла верх над такими понятиями, как верность, любовь и забота. В течение полугода происходит череда событий, которая усиливает либо перестраивает жизненные позиции героев, позволяет наладить новую жизнь и сохранить семейные ценности.
События книги разворачиваются в отдаленном от «большой земли» таежном поселке в середине 1960-х годов. Судьбы постоянных его обитателей и приезжих – первооткрывателей тюменской нефти, работающих по соседству, «ответработников» – переплетаются между собой и с судьбой края, природой, связь с которой особенно глубоко выявляет и лучшие, и худшие человеческие качества. Занимательный сюжет, исполненные то драматизма, то юмора ситуации описания, дающие возможность живо ощутить красоту северной природы, боль за нее, раненную небрежным, подчас жестоким отношением человека, – все это читатель найдет на страницах романа. Неоценимую помощь в издании книги оказали автору его друзья: Тамара Петровна Воробьева, Фаина Васильевна Кисличная, Наталья Васильевна Козлова, Михаил Степанович Мельник, Владимир Юрьевич Халямин.
Когда даже в самом прозаичном месте находится место любви, дружбе, соперничеству, ненависти… Если твой привычный мир разрушают, ты просто не можешь не пытаться все исправить.