Отель «Белый носорог» - [51]

— Да. Это мой отель. Мой последний заскок, как выражается супруга. Все остальное я уже перепробовал. Перья страуса, кору акации, антилопьи шкуры, скот, земляные орехи, ячмень. Хорошо, что я уже стар и слаб для добычи золота.

— Наш участок — на берегу Эвасо-Нгиро, — сообщил Алан. — Что бы вы посоветовали разводить? Лен? Кофе? Или овец?

— Вот мой совет, молодой человек: не слушайте моих советов, — с улыбкой ответил Пенфолд, передавая Алану фляжку. — Но, возможно, вам покажется, что ваша ферма расположена слишком низко для кофе, слишком высоко для льна и слишком далеко от железной дороги для баранины и шерсти. А сейчас мне пора на покой, и Рафики тоже. Нам рано двигаться в путь. Надеюсь, еще увидимся. — Заметив, как посерело от усталости лицо Алана, Пенфолд заключил: — Старайтесь, чтобы гора Кения все время была справа от вас — и мимо «Белого носорога» не проедете. Спокойной ночи, мадам, и благодарю вас за чудесный ужин.

* * *

— Господи, это же собака! — воскликнула Гвенн на второй день пути, вглядываясь в еле ковыляющее через буш лохматое существо. Мальва с Артуром разгружали фургон, чтобы устранить поломку.

Гвенн подняла «энфилд» и пошла навстречу собаке. А приблизившись, увидела в вышине грифа. Птица терпеливо парила над предполагаемой добычей.

Собака заскулила и, высунув язык, свернулась клубком у ног женщины. Левый глаз налился кровью. Из растерзанного уголка глаза стекала кровь, попадала в рот. На плече открылась старая рана. Черная морда собаки была разодрана посередине; ноздри раскрылись, словно темная раковина. Под разорванной верхней губой обнажились десны.

Гвенн взяла не оказавшую сопротивления гончую на руки и, вернувшись к своим, положила собаку на одеяло в тени фургона.

— Помоги мне, Мальва, — попросила она, доставая из груды сваленных на землю вещей аптечку.

Алан, держась за бок, сел на землю отдохнуть.

— Мальва, подержи ее туловище между ног и крепко зажми руками голову.

Гвенн приготовила кривую хирургическую иглу, губкой смыла с собачьей морды грязь и вытерла полотенцем. Отец и военный хирург в разное время дали ей один и тот же совет: если нужно сделать что-нибудь неприятное, делай это как можно быстрее.

Как только собачья морда оказалась, словно в железных тисках, в руках африканца, Гвенн вонзила в нее иглу и сделала несколько аккуратных стежков, соединяя ноздри.

Она оставила собаку рядом с мужем, попросив время от времени выжимать ей на язык мокрое полотенце. Тем временем Артур с Мальвой выгрузили последние припасы. Работа спорилась.

Все дело оказалось в разбитом шплинте. Когда фургон затрясся по камням, ржавая заклепка треснула и правое переднее колесо соскочило с оси. Фургон завалился на бок. Напуганная грохотом, Гвенн обернулась. И не зря: Алан упал на землю.

— Почти как на войне, мэм-саиб. Фургоны то и дело ломаются. Скоро починим. Не волнуйтесь, пожалуйста, — утешал ее Мальва.

Когда повозка опустела и стала легкой, они с Артуром подтащили под накренившуюся ось ящики, как домкрат. Приладили колесо. Мальва скрылся в зарослях с топором и вскоре вернулся с охапкой толстых сучьев.

— Железное дерево, — объяснил он и начал обрабатывать твердую древесину пангой, придавая ей форму сломанного шплинта.

На следующее утро, идя впереди фургона, Гвенн на минуту задержалась на развилке, чтобы изучить запыленные указатели. Слева лежал Наньюки, справа — отель «Белый носорог». Она повернулась и махнула Алану, чтобы поворачивал направо.

Глава 13

Ранним утром они вышли из дома. Путь лежал на север, по краю болота у подножия Килиманджаро. Эрнст с Энтоном держались вместе. Банда с Кариоки ушли вперед — искать слоновьи следы. Позади брел Гуго фон Деккен в окружении повара и шестерых слуг с провизией. Горя желанием отведать свежего мяса, африканцы ступали легко, несмотря на тяжелые вещмешки.

Время от времени охотники, не сговариваясь, собирались вместе и тщательно исследовали землю. Впервые увидев слоновьи следы, Энтон затрепетал. Он присел на корточки и потрогал затвердевшие отпечатки. Необыкновенно круглые, не похожие ни на какие другие.

— Как по-твоему, каковы ее габариты? — спросил Эрнст и сам ответил: — Что-то около семи футов в холке. Умножь обхват передней ноги на два. Передние крупнее, потому что на них приходится тяжесть головы и бивней. Видишь, как аккуратно она ставит задние ноги в следы от передних?

Кариоки опустился на колени рядом с Энтоном. Когда Эрнст отошел, он сказал:

— Их несколько, Тлага. И они умны. Ставят ноги в следы впереди идущего. Четыре-пять, полагаю.

— Как по-твоему, давно они прошли? — продолжал Эрнст экзаменовать догнавшего его Энтона. Тот снова припал к земле. Он заметил на следах нетронутый росистый узор. Кое-где появились крохотные песчаные холмики, сделанные муравьями. Природа трудилась над приведением тропы в прежнее состояние. Энтон поднялся и прошел по следам вперед. На тропе валялась кора акации и сломанные ветки; листья уже засохли. Янтарная смола, выступившая из ран, затвердела.

— Я бы сказал, вчера вечером.

— Неплохо для англичанина. Обращай внимание на слюну на ветках и стручках акации. Слоны останавливаются пожевать. Если слюна влажная, готовь винтовку: они совсем близко.