Отец и сын - [41]

Обязан рассказать о неприятности, происшедшей в детстве с Эльвирой, оставившей след на всю жизнь и имеющей разные толкования. В последних числах августа торопились из Талды-Кургана к началу учебного года. Наняли частника до Алма-Аты, ехали быстро, все окна открыты и, по-видимому, Эля простыла. В самолёте Алма-Ата Свердловск начала плакать, болят уши. В Свердловске тоже плакала. В Тюмени и на следующий день капризничала, болят уши, не хотела есть. В раздражении схватил её за щёку и повернул к тарелке. Инцидент был исчерпан. Начали чем-то уши лечить. Через день вдруг обнаружил у Эли перекошенное лицо. Схватил её и в больницу. Всё рассказал, но педиатр не могла понять, что произошло, запомнила только, что я ущипнул Элю за щеку. Показали невропатологу, начали лечение. Две версии: воспаление лицевого нерва, связанное с болезнью ушей; травматический характер повреждения лицевого нерва. Консультация у ведущего невропатолога Тюмени профессора Беляева. Тот категорически отрицал возможность травматического характера повреждения. Прописал лечение преднизолоном, Эля распухла как колобок. После окончания гормонального курса наблюдалось явное улучшение, но далеко до нормального. Весь год я её водил на лечение, в т. ч. иглоукалывание. Нормального состояния достичь не удалось. С возрастом Эльвира научилась управлять лицом, но при эмоциональных реакциях (плач, смех) остаточные явления наглядны. События, связанные с Элиным лицом, стоят перед глазами. Обидно, что кому-то очень хочется представить отца в виде изверга.

Вернусь в институт. На факультете скрытая от студентов жизнь била ключом. Постоянным элементом давления на неугодных преподавателей является конкурсная система. Сначала человек проходит конкурсную комиссию (5 человек, в т. ч. секретарь партбюро и председатель профбюро), затем 7–9 человек учёного совета с теми же общественниками. Формально голосование тайное, но очень легко просчитывается, кто как голосовал. Меня избрали в профбюро преподавателей (9 человек). Орган абсолютно не влияющий на жизнь факультета, но роль председателя весьма высока и её подбирают очень тщательно. Председатель профбюро защищён юридически, его нельзя «прокатить» по конкурсу, понизить в должности… У кого-то из наших друзей возникла идея протолкнуть на эту должность меня.

Началось заседание вновь избранного профбюро. Встаёт секретарь партбюро Серов и многословно предлагает кандидатуру. Кто-то предлагает мою кандидатуру. Голосование. 6 за, 2 против, 1 воздержался. Полле председатель. Вариант с моим выдвижением готовился в глубокой тайне. Серов, не ожидавший провала кандидатуры партбюро, поздравил с избранием.

Продолжение через час. На конкурсной комиссии рассматривается Коля Иванов (доцент, на второй пятилетний срок). Магарил настаивает не рекомендовать. Голосование: за 3, против 2. Конкурсная комиссия решила рекомендовать Иванова к переизбранию, Совет тайным голосованием подтвердил это решение. Во время заседания Совета стало известно о сердечном приступе у Иванова (позже он сам ушёл заведовать кафедрой физической химии в Тюменском университете). Магарил не поверил результатам голосования и потребовал вскрыть запечатанный конверт с бюллетенями, убедился, что кто-то из «своих» не послушался.

И вот тут-то разразилась буря: не посчитались с мнением партбюро. Серова где-то выстегали как не обеспечившего… Заговорили об отмене выборов председателя профбюро факультета, но здесь стеной встал профком ТИИ.

За год работы председателем профбюро кое-что удалось сделать, в т. ч. нейтрализовать Магарила. С одной стороны, создался дружный тандем с деканом Геной Неупокоевым, с другой, единственный профессор-химик М.С.Захаров всегда был оппонентом Магарилу (в интригах Захаров был значительно слабее Магарила, хотя и занимал высокую должность проректора ТИИ по учебной работе).

Проведено довольно много коллективных выездных мероприятий и зимой и весной. С ночёвками, выпивкой, шашлыками. Наладили наглядную агитацию. Как-то выпустили отличный фотомонтаж после очередного выезда на природу со стихами (много личных усилий к этому приложил). Посмотрел Магарил, увидел на одной из фотографий себя с чужим ребёнком на руках и подписью «нянька» и обратился к Серову с требованием снять, так как студенты могут неправильно понять голые ноги Нелли Вейнеровой (?!). Серов (секретарь партбюро) только что радовался хорошему репортажу и смеялся вместе со всеми, но дисциплина есть дисциплина. Кстати, эта серая личность неожиданно появилась на факультете, также исчезла и никто добром не вспомнил.

Чтобы закончить о профсоюзной деятельности, сообщу, что к следующим выборам Магарил подготовился очень тщательно. В состав профбюро меня избрали, но большинство было не то.

Кроме научной работы, связанной с диссертацией, приходилось «для поддержки штанов» заниматься и хоздоговорными работами. В памяти одна работа, имевшая шумное завершение.

В институт обратились газовики с проблемой определения микропримесей влаги в газе. Взялись. Несколько сотрудников. Проработали литературу, собрали установку. Начали эксперимент и вскоре убедились, что при выделенных ресурсах в срок работу не выполнить. Поехал к заказчикам, объяснил. Приняли решение закрыть договор и оплатить первый этап. Все документы оформлены. Приезжаю из отпуска, выясняю что деньги хоздоговора, предназначенные на зарплату, Магарилом кому-то выплачены. Начал выяснять. Магарил: «Полле плохо работал, потому ему и не положена оплата.» Об этом оскорблении Магарил не один раз позже пожалел.