Отдельно Взятая Жизнь - [25]

Я  осторожно открыла дверь в спальню тети.

На розовых атласных простынях  лежала тетя Таня  в  сексуальном красном корсете  с черной оборкой и в одном черном чулке на сухой ноге, другой был затянут вокруг шеи. Мертвое синее лицо с глазами вылезшими  из орбиты и широко разинутым ртом было обращено ко мне.

 -Нееееет!

Я согнулась и  гостиничный завтрак вылетел из моего желудка

 Я не помнила, как  оказалась на кухне и переступая через кучи продуктов, позвонила в полицию.

 Квартира наполнилась людьми в форме и гражданском, говорили по рации, замеряли, фотографировали, рассуждали, а я сидела в оцепенении.

 Мне задавали вопросы, уточняли, что пропало и другие, а я не помнила даже ответов.

Потом тело увезли, а я  пошла в Юлькину комнату, почему то залезла под ее кровать  и там уснула.

Утром я сидела на допросах, где меня доводили до слез, пытаясь повесить на меня мотив убийства за квартиру. Смерть произошла два дня назад, в тот день когда я уехала.

Мое алиби к счастью подтвердили родители, сопровождающие детскую труппу и соседи подтвердили, что видели, как Тетя Таня  вечером поднималась с  молодым  брюнетом в квартиру.

Следователь задавал вопросы про тетины контакты, я ему рассказала про Селима. Открыли ВКонтакте, но страница Селима бесследно исчезла.

–Ну и где его искать этого Селима Алимова?  Да и не факт что это его настоящая фамилия. рассуждал следователь. -Оттуда,  как с Дону выдачи не дождешься формально, не отказывают, но и не рвутся помогать.

И неожиданно ткнул  шариковой ручкой в мою сторону.

 -Вы почему родственнице не запретили с ним общаться?

–Как я могла, это же  личная жизнь, она взрослый человек с характером  и не мое это дело. Да и обиделась она на меня,-оправдывалась я.

 Следователь встал со стула и заходил по комнате. Сел, сцепил руки замком:

–Проблема нынешнего общества, Алена Николаевна,  в том что,  оно натягивает старые правила  порядочности на новые реалии.

 Личная жизнь могла быть у  барышни  или  у одинокой женщины в прошлом, когда все женихи  известны в лицо и наперечет. Все знали, с кем у барышни личная жизнь происходит и чего примерно можно ожидать. А сейчас, на одну такую одинокую гражданку  находится стая  волков. Убийцы, маньяки, аферисты, они все рыщут  в Интернете в поисках наивных  овец, отрабатывают психотехники и преследуют собственные цели.

–Зачем волки ищут овец? вперился в меня следователь.

–Чтобы съесть.

– Совершенно верно– согласился мой собеседник– Поэтому если считаете,  что что то подозрительно, оно подозрительно. Проверять. Всех  одиноких членов семьи, особенно у кого много свободного времени. Куда ходят, да с кем говорит, если есть сомнения, имеет смысл и  шпионскую программу поставить,– рубил следователь.

 Я с крайним изумлением смотрела на него, не зная что сказать.

 Он замялся, но добавил

 -Это мое личное мнение, Алена Николаевна, я сейчас говорю  не официально. И со вздохом:

 у знакомых мальчик с блестящими способностями в математике, с крыши шагнул под воздействием  какой то группы из интернета. А в советское время ему эта дурь бы в голову не пришла, потому  что не было таких друзей рядом.

Следователь замолчал,  посмотрел на часы и произнес:

 -До свидания Алена Николаевна, извините что наговорил лишнего.

Я  чистила квартиру. Нацепив респиратор, надев  резиновые перчатки,  сгребала все в полиэтиленовые мешки и выносила. Вынесла постель, на которой  была задушена  несчастная тетя Таня. На свое смертное ложе она постелила дорогие атласные простыни. Эх тетя, тетя.

  Завещания о способе похорон тетя не оставила и я выбрала кремацию. Я считала, что кремация самый чистый способ утилизации останков. Похоронных обрядов проводить все равно было не для кого, у тети Тани кроме нас родственников не осталось. Юльке я не стала сообщать, решила пусть дочь узнает, когда все  будет кончено.

 После похорон я почувствовала, что мне надо сбежать куда нибудь на природу, залечить сердце и я решила навестить свой дом в деревне.

 В моем кирпичном доме было холодно, по стенам  красивыми кристаллами висела изморозь. Строители  прошлым летом построило печь, но батареи не были проведены. Зато можно ночевать прямо там где печка. Я поздравила себя, что летом по дешевке  купила две тонны угля, принесла уголь в пластмассовом ведре, щепки и развела огонь. Я глядела  на  пляшущее  пламя в топке и ни о чем не думала, странным образом оно меня успокаивало.

В комнате заметно  потеплело. Я поставила чайник на плиту, скинула пуховик,  оставшись в свитере, достала альбом и стала рисовать усевшись на табурет. Я воспроизводила по памяти  увиденную мной живописную композицию из молодых елок на пригорке.

 В обед съездила на заправку, которая стояла как раз у  поворота к нашей деревне.

У продавщицы Тони я столкнулась с фермерской парой Артемьичом и его женой Таисией Петровной.

–Алена!– обрадовалась  добродушная Таисия. Она обхватила меня руками.– Я прям соскучилась по тебе, ты заходи к нам в гости, мы  сейчас в Тамбов, а вечером дома будем.

–Здравствуйте Таисия Петровна, здравствуйте Артемьич, рада вас видеть, сегодня не могу, но  завтра зайду обязательно,– отозвалась я воодушевленно.