Отдел "Т.О.Р." - [10]

 - А что с телом? – поинтересовался Скрипка. – Есть какие-то другие, э-э, следы?

 - Никаких, - покачал головой Валуйский. – Я читал отчеты судмедэкспертов. Странгуляционная борозда – единственный неестественный элемент. Ни синяков, ни прочих следов насилия. Девственная плева не нарушена. Это, кстати, стало одним из основных доводов в пользу версии самоубийства.

 - Какая… борозда? – переспросил Скрипка.

 - Странгуляционная, - любезно пояснил Горячев. – Характерный след от веревки на шее. Он есть у всех задушенных.

Валуйский с легкой усмешкой покосился на побледневшего Скрипку и продолжал:

 - Девочка, действительно, водилась с сатанистами. Она и ее друзья-приятели, по рассказам родителей и знакомых, постоянно наряжались в черное, болтались по кладбищам. На ее компьютере обнаружены фотографии с каких-то ритуалов, в которых она участвовала. А также литература - например, «Сатанинская Библия».

 - Если принять версию убийства… - задумчиво начала Лена. – То получается, что эта сатанистская тусовка – самые вероятные кандидаты. Обычно девочек убивают либо маньяки-педофилы, либо пьяные родители. В любом случае, все они оставляют дополнительные следы. А тут всё указывает на что-то особенное. «Сатанинская Библия», брр…

 - Весьма занятное чтиво, кстати, - меланхолично отозвался Краснов. Лена с ужасом посмотрела на него, и Ярослав ей залихватски подмигнул. – Рекомендовано к прочтению всяким товарищам, привыкшим воспринимать сатанизм как нечто страшное, с жертвами, черными мессами и поклонением Сатане.

 - А разве оно не так? – полюбопытствовал Горячев.

 - Не так. Многие сатанисты и в Сатану-то не верят.

 - Это почему? – удивилась Лена. – Что-то я ничего не понимаю.

 - Ну, так как нам с вами предстоит работать с делом о «сатанистах» - хотя собственно сатанизмом там совершенно не пахнет, сразу говорю – я могу немного рассказать, что это такое и с чем едят. Хотите?

 - Можно, - кивнул Горячев. – Но только если буквально в двух словах.

 - Я попробую покороче. М-м… В общем, историю в основном опустим, ладно? Достаточно будет сказать, что сатанизм в его вульгарном понимании – все эти черные мессы, оргии и жертвоприношения – возник в воспаленных мозгах отцов-инквизиторов в начале Средневековья. За это пытали и сжигали, выдумывая обвинения одно фантастичнее другого, а сами обвинения тщательно записывали. Декадентствующие потомки на основе их записей и создали это показушное «христианство наоборот» с поклонением Сатане. Так что, получается, главная книга сатанизма – вовсе не «Сатанинская Библия», а «Молот Ведьм». Ирония, да? Инквизиторы собственноручно создали то, за что казнили.

 - Ирония, ирония. А поближе к теме можно? – попросил Валуйский.

 - Можно. В общем,  все эти черные мессы как были развлечением для скучающих декадентов и протестующих юнцов, так и остались. Повод нарушить общественный порядок, принять дозу чего-нибудь психоактивного, в оргии поучаствовать… В современном мире это теперь называется «подростковый сатанизм». И к сатанизму настоящему он не имеет ни малейшего отношения.

 - А настоящий – это как? – широко открыв глаза, спросила Лена.

 - Ну, как. Можно долго рассказывать про Путь Левой Руки, про ЛаВея и Кроули, но оно того не стоит. В общем, сами для себя они определяют сатанизм как «разумный эгоизм», в Сатану могут запросто и не верить, а жизнь посвятить самосовершенствованию.

 - То есть они что – хорошие парни, получается? – не поверила Лена.

 - Всякие они парни, - пожал плечами Краснов. – Как правило, плохие, потому что думают строго и исключительно о себе.

 - Давайте всё-таки вернемся к нашим баранам, - напомнил Горячев. – К чему вся эта лекция, Ярослав Олегович?

 - К тому, что искать древний и хитрый сатанинский ритуал бесполезно, - ответил Краснов. – Это тусовка подростков, в которой все «ритуалы» подростковые. Убить кошку – это они еще могут, и то половину вырвет, особенно девочек. Но хладнокровно задушить живого человека… Не думаю, в общем. Разве что в их игры играли какие-нибудь рецидивисты или бывшие военные. Что сомнительно.

 - Может, всё-таки, самоубийство? – задумчиво спросил Горячев. – А то как-то не сходится у нас ничего.

 - Не самоубийство, - покачал головой Ярослав. – Уж в этом я уверен на сто процентов.

 - Я соглашусь, - подал голос Скрипка. – Картинки пока приходят обрывочные, но девочку явно задушил кто-то другой.

 - Ну, раз вы оба так уверены, то остается только… - начал было Горячев, но осекся на полуслове: зазвонил его телефон. Взглянув на номер звонившего, следователь скривился, как от зубной боли. Извинившись, он взял телефон и вышел с ним в другую комнату.

Краснов, пользуясь паузой, оглядел диспозицию и покачал головой – назревала буря. Скрипка непринужденно осматривался, улыбаясь при взгляде на Лену. Валуйский при виде этого на глазах мрачнел и того и гляди начал бы плеваться ядом.

 - Сергей, как вы с Леной пересеклись? - решил взять инициативу в свои руки Краснов. – К слову, это Игорь, а вышел – Николай Васильевич. Забыли представить.

 - Очень приятно, - вежливо наклонил голову Скрипка. – А просто пересеклись. Смотрю, идет по улице девушка и плачет. Я подошел и спросил, кто ее обидел. Ну, она сказала, что какой-то… м-м… в общем, нехороший человек какой-то. Ну, я ее успокоил, сказал, что он не со зла и на самом деле ее очень любит, она улыбнулась, мы разговорились - и оказалось, что нам по дороге. Со мной так часто бывает. Оказываюсь в нужном месте в нужное время