Отдел странных явлений: Тайны Черной Земли - [137]

— Поезд!

Красные огоньки последнего вагона маячили метрах в ста от львицы.

— Что это? — не понимал радости девушки фараон.

— Это движется быстрее львицы. Нам надо попасть туда! — заключила Маша.

— Верно, — подтвердила Сехмет, выжимая из себя последние силы, чтобы ускориться.

Расстояние между львицей и вагоном сокращалось, когда девушка оглянулась назад, и увидела, как следом за ними на белом единороге, высоко подняв посох над головой, мчится госпожа, которую богиня назвала именем Джуоо.

— Чёрт! — выругалась девушка. — Мы не успели.

Она металась: то оборачивалась на очаровательную всадницу, то глядела Небу через плечо, чтобы посмотреть, как далеко им осталось до поезда.

— Неб, — с замиранием в сердце крикнула Маша, — как почувствуешь, что можешь схватиться за поручни, белые такие, прыгай.

— Да, ясно, — буркнул он в ответ, не спуская глаз с двух белых труб по краям двери.

Прыжок. Еще один. И еще. Ошибка будет стоить жизни. Не только ему, но и Маше, которая доверилась и свернула с желтой дороги. Неб сосредоточился на поручнях, и когда Сехмет издала громкий клич, он сорвался с ее спины и мертвой хваткой ухватился за поручни. Маша, словно коала эвкалипт, обхватила его тело руками и ногами и дико орала от страха.

— Дверь открывай, — ни жива, ни мертва, прошептала девушка, указывая на ручку.

Сейчас или никогда. Выдохшаяся Сехмет отставала. Не замечая богини, оседланный Джуоо единорог настигал поезд. Неб, стиснув зубы, еле уцепился за ручку и потянул ее на себя. Небольшого усилия хватило на то, чтобы дверь отворилась. Свобода близка — залезть и захлопнуть за собой, как раз в тот момент, когда перед дверью появилась морда единорога.

— Мы сделали это, Маш-шу, — оседая на пол, закрыв лицо грязными от мазута руками, прошептал Неб. — Слава богам.

— Ты чуть не сорвался, — немеющими губами добавила девушка. — Неб…

Она расплакалась и, взяв молодого человека за руки, уткнулась носом в его лоб.

— Все хорошо, моя любимая Маш-шу, мы живы… Все хорошо…

— Идем, — она подняла его следом за собой, увлекая в глубь вагона.

Почему-то девушка чувствовала, что самое страшное уже позади, и Создатель не сможет проникнуть на поезд, несмотря на то, что ее единорог, не отставая скакал за последним вагоном.

На подгибающихся ногах двое только что спасшихся ввалились в вагон, и тут перед ними открылась новая проблема. В коридоре стояла Меритатон в костюме проводницы и держала за горло Ивана Дуракова. Парень безвольно смотрел перед собой и ничего не предпринимал.

— Ваня! — ахнула Маша, но ее голос затерялся в шуме.

— Я знаю, чего она боится, — сквозь зубы прошипел Неб, срывая с пояса подаренный некоторое время назад фонарь.

— Ваше Величество… — ошарашено глядя на китайский артефакт, девушка закрыла рот рукой.

Но фараон предпочел не размениваться на слова, а включить фонарь и направить его свет в спину женщине. У него от ладоней отделились две золотистые змейки, цепи Справедливости, и в направленном пучке света направились к цели.

Обжигающая боль прошлась по спине проводницы, и она отпустила жертву. Прижавшись к стене, она на мгновение почувствовала облегчение, но обжигающий свет добрался до щеки, шеи, ладоней… Боль распространялась по телу и становилось тяжело дышать.

— Эй, Иван! Сетов выродок! — ругнулся Неб, чтобы привести программиста в чувство.

Пара секунд, и чары измученной царицы развеялись. Дураков огляделся.

— О! Машка! Тутик! Вы?!

— Что бы ты без нас делал, а? — подмигнула ему сестра. — Давай, целуй принцессу и домой, что ли!

Измученная проводница, стиснув зубы, стонала от боли. А тут еще и в окно пробился яркий свет то ли от единорога, то ли от посоха госпожи Джуоо.

Закрывая девушку от всепоглощающей силы Создателя, Ваня прикоснулся к ее губам.

— Я тебя люблю. Очень сильно. И никому не отдам, — шепнул он прежде, чем крепко обнять проводницу и поцеловать ее взасос.

Ударной волной выбило дверь в последнем вагоне, и всепоглощающий дико-белый свет объял все вокруг. Маша почувствовала, что летит словно в замедленном кино, спиной назад, на рельсы… нет… в пропасть.

— Маш-шу! — то крик Неба, заглушаемый стуком колес, победным кличем госпожи Джуоо или безумным ржанием ее единорога.

Маша видит, как руки любимого тянутся к ней, он хочет схватить ее, чтобы упасть в объятья смерти вместе. Его обреченный взгляд говорит о многом. Но уже не успеть попрощаться. Ваня, возможно, спас Иру. А им с Небом пришлось отдать за их счастье свои жизни. Девушка закрыла глаза, приготовившись к смерти, когда почувствовала, что упала на мягкое теплое облако. Так вот он какой… Рай…

Но откуда в раю взялся тошный вопль будильника и писклявый голос китаянки, вещающий о том, что московское время восемь часов. Маша повернула голову и уткнулась носом в мягкое шелковистое облако. Ее руки обнимали кого-то теплого и пушистого.

— Неб, — мурлыкнула она, поворачиваясь набок.

Раздалось истошное 'мяу', и маленькое мохнатое существо выскользнуло из объятий девушки. Приоткрыв глаза, она увидела, что перед ее лицом на подушке сидит рыжая кошка. Не какая-то бродячая дворняжка, а ее Васька, подарок ее бывшего, который изменил на даче с подругой.