Отчаянные - [10]

Гэвин кивнул и вошел в дом. За ним последовали сводные брат и сестра Келлана. Я помахала последней, Хейли, и та, хихикнув, махнула мне в ответ. Хейли была приблизительно моих лет – может, на год младше. Она тоже унаследовала отцовские глаза, но при естественном освещении мне было видно, что волосы у нее чуть светлее, чем у мужчин. За ней по пятам следовал брат Келлана, Райли. Он был очень мил, лет десяти, лишь немного недобирая до возраста, в котором Келлан получил первый опыт общения с противоположным полом. Я искренне надеялась, что Райли еще не сподобился на это, – уж слишком он мал. Он благоговейно взирал на Келлана глазами цвета весеннего утра. Райли откровенно боготворил своего звездного старшего братца.

Келлан взъерошил Райли волосы, когда тот переступил порог. Как только троица вошла, Келлан указал на свою маленькую гостиную:

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Я отошла от дивана, освобождая место отцу Келлана. Мои родители встали, чтобы обменяться рукопожатиями с Гэвином. Папино было сердечным и крепким. Мама прыснула и притворилась, будто закашлялась. Папа посуровел, наблюдая, как его жена пожимает руку взрослой версии Келлана. Он мудро пересел так, чтобы самому сидеть рядом с Гэвином вместо нее.

Райли плюхнулся на пол и вытянул ноги, обозревая жилище Келлана. Недавно я привлекла свою лучшую подругу Дженни помочь мне перекрасить гостиную. Сколько я здесь жила, комната оставалась унылой и серой. На пару с Дженни мы покрасили ее в теплый бежевый цвет, а одну стену сделали темно-красной. По ее углам Дженни собственноручно изобразила ноты. Кроме того, она написала на стене текст одной из песен Келлана. Над скользящей стеклянной дверью крупными буквами было выведено: «Не отпущу тебя ни на день, даже если ты далеко». Келлан считал это немного претенциозным, но я находила эти слова красивыми и не дала ему закрасить их. Теперь здесь был и мой дом.

Хейли восторженно обняла меня. Судя по радости на ее лице, она полюбила меня по одному лишь отзыву Келлана. Однажды я заподозрила, что Келлан изменяет мне с ней, – теперь это казалось смехотворным. Но он хранил в тайне, что нашел своего родного отца, скрывая это ото всех, включая меня. Наверное, многие девушки пришли бы к такому же выводу.

Келлан улыбался так широко, что лицо его грозило развалиться надвое. Оценив своего родителя, беседовавшего с моими, он сцепил руки.

– Займусь, с вашего позволения, бранчем. Уже пора. – Издав смешок, он вскинул руки, обращаясь к отцу: – Извини, что позвонил так поздно.

Темно-синие глаза Гэвина остановились на сыне, а затем переключились на меня. Ощутив прилив жара к щекам, я без труда представила, как этот мужчина соблазнил замужнюю женщину. Конечно, то была ужасная ситуация – не лучше моей пару лет назад, – однако теперь стало нетрудно понять, почему она возникла. Лицо у Гэвина было не из тех, при виде которых женщинам легко отказать. Я была глубоко признательна папе, который выступил буфером между Гэвином и моей мамой. Не то чтобы Гэвин собирался приударить за ней, пока гостил здесь, и не то чтобы мама на это купилась, но все же…

Губы Гэвина изогнулись в сердечной улыбке, когда он кивнул в мою сторону:

– Да, я слышал, что давеча ты женился. Поздравляю.

Мои щеки разожглись еще пуще, как только Хейли стиснула меня и взвизгнула:

– Кира, ты теперь нам родня! Нравится тебе это или нет!

Мой папа вздохнул.

Келлан подошел, отобрал меня у сестры и нежно поцеловал. Он пожирал меня глазами, будто ни разу не видел раньше. Под этим взглядом у меня подогнулись колени, сердцебиение достигло пика, дыхание участилось. Он был потрясающ.

– Нравится или нет, – пробормотал он, прежде чем снова поцеловать.

– Нравится, – выдохнула я, размякнув и исполнившись романтики.

Папин вздох повторился.

Обняв меня за плечи, Келлан развернулся к нашим родным:

– Мы будем в кухне. Вам что-нибудь нужно?

– Нет, нам и так хорошо, – уронила мама, с ухмылкой взглянув на Гэвина.

Папа зыркнул на нее и чуть подался вперед, перекрывая ей обзор.

– Спасибо, сынок, нам ничего не надо, – помотал головой ни о чем не подозревающий Гэвин.

Мы свернули за угол в кухню, и Келлан хохотнул.

– Он назвал меня сынком, – шепнул он мне на ухо.

Я улыбнулась, крайне обрадованная тем, что связь между ними укреплялась. Келлан остановился у холодильника, и улыбка слетела с его лица. Безупречные нежные губы скривились в досадливой гримасе.

– Чем же, черт побери, их накормить? – Он в панике и тревоге уставился на меня. – Повар я никудышный. – Отпустив меня, Келлан распахнул дверцу и бессмысленно уставился внутрь.

Я прикинула, какие блюда давались мне неплохо:

– Может, приготовить яйца?

Ясная улыбка Келлана вернулась: он нашел упаковку.

– Ага, отлично… Это подойдет. – Вручив мне коробку, он на секунду прикрыл глаза. – Пожалуйста, скажи, что у нас есть бекон.

Я собралась было сообщить ему, что прикупила намедни, но он уже увидел сам.

– Слава богу, – выдохнул он с великим облегчением.

Развеселившись от такого волнения, я поставила яйца на стойку и заключила в ладони лицо Келлана:

– Ты что, не дергайся. Они же не есть пришли, а на тебя взглянуть.