Отчаянное преследование - [46]

— Нет-нет-нет-нет!

— Атлас! — Мой голос звучал вкрадчиво и мягко. — Это я. Я вернулся. Я, Шелл Скотт.

Голова ее по-прежнему металась по подушке, а как только я попадал в поле зрения Атлас, она восклицала:

— Нет-нет-нет!

И вдруг Атлас уставилась на меня, завопила во всю силу и подпрыгнула футов на девять.

Глава 14

Приземлившись, девушка схватила простыню и вытянула ее перед собой. Казалось, она вот-вот закричит. Чтобы предотвратить это, я положил ладонь на ее руку и произнес замогильным голосом:

— Молчание!

Атлас снова замерла. В тусклом свете я видел ее широко открытые глаза, рот был закрыт, губы плотно сжаты, зубы стиснуты, а уголки рта опущены.

— Атлас! — Я говорил очень тихо и растягивал слова. — Я не причиню тебе вреда, если скажешь мне правду.

— О да, да, скажу, — чуть слышно ответила она.

— В противном случае, — продолжал я, — тебе придется... пойти... со... мной!

Это доконало ее.

— Нет! — закричала девушка. — Я не пойду! Не пойду. Ты не...

— Тогда говори. Расскажи мне все. Но только правду. Исповедуйся в своих грехах.

Я убедил ее, но неправильно поставил вопрос. Атлас стала почти такого же цвета, как я, и начала рассказывать мне обо всех своих дурных поступках. Одни из них были грехами, другие нет, но мне было нужно не это.

— Нет. Нет, не то, Атлас, не то.

Она притихла.

— Мистер Босс, — уточнил я. — Расскажи о мистере Боссе.

Она не сочла мой вопрос неуместным, но переспросила:

— Какой мистер?

— Главный. Босс.

— Кто?

Мне стало не по себе, но я отказывался поверить в то, что Атлас ничего не знает. Только не это! У нее наверняка есть полезная для меня информация. Я сделал еще одну попытку:

— Расскажи мне о Джордже Стоуне.

— О Джордже?

— Да. Да. На кого он работал? На кого... кто был его боссом?

— Не знаю.

— Тебе придется пойти со мной...

— Нет. Нет, ты...

Мне пришлось снова оборвать ее. Тревожась все больше и больше, я задавал ей один и тот же вопрос на разные лады, потом предложил:

— Подумай, Атлас. Успокойся. Подумай. Джордж ведь часто виделся со своим боссом, с человеком, на которого работал. Разве он никогда не навещал его вместе с тобой?

К этому моменту она чуть осмелела, села и свесила с кровати ногу.

— Да, я вспомнила. Дважды.

Ее слова подействовали на меня как четыре хороших глотка бурбона. Мы добрались до нужного места.

— Это был большой дом на Ферн-роуд, — продолжала девушка, — с двумя вооруженными охранниками... Что случилось?

Вдруг лицо ее выразило испуг и удивление. Она уставилась на меня, а я не сразу сообразил, в чем дело.

— Ты... исчезал, — проговорила девушка. — Часть тебя пропадала.

Тут до меня дошло. Я не заметил, как Атлас, свесив ногу с кровати, несколько раз качнула ею. Нога, оказавшись между мною и ультрафиолетовой лампой, перекрыла луч света. Я не знал, что во мне изменилось при этом, но кое о чем догадывался. Вероятно, часть моего лица уже не внушала ей такого ужаса, даже если казалась тронутой тлением.

Я понимал, что должен заставить Атлас продолжать, особенно сейчас.

— Ничего не случилось. Сиди спокойно. Это все время происходит. Не двигайся.

— Все время происходит? Разве тебе не больно?

— Здесь нет боли... Оставим это... Ты говорила...

— Ах да. Я ездила с Джорджем, но он оставил меня ждать в машине, сказав про вооруженных охранников. Я и сама их видела у больших железных ворот перед подъездной аллеей.

— Вооруженных? — задохнулся я.

— Да. Вооруженных. Джордж сказал, это из-за того, что там живет большой босс. Тот, на кого он работает. Теперь я помню.

— Как его звали?

— Не знаю.

— Себастьян Вайз?

— Не знаю. Джордж не сказал мне, кто он. Вот, ты снова это сделал.

— Не шевелись!

Я сурово взглянул на нее. Легко догадаться, как именно, учитывая мое состояние. Атлас застыла, но тут я с ужасом заметил, что светает. Большое окно выходило на восток, и первые лучи восходящего светила, казалось, вот-вот поднимутся из-за горизонта и тогда шоу кончится.

— Атлас, — заторопился я, — расскажи мне все, что знаешь о делах Стоуна, о его работе, о людях, с которыми он был связан, — обо всем.

— Он мало рассказывал об этом. Но после нескольких порций виски с содовой кое-что все же говорил. Или после мартини. Он подслушивал телефонные разговоры и делал что-то еще. У него было много магнитофонных записей телефонных разговоров и обычных бесед. Он отдавал все тому, на кого работал. Однажды Джордж сказал, что многие записи помогали протащить некоторые законы. Это было лоббирование или что-то в этом роде. Я подумала, что это здорово.

То же самое я узнал от Стоуна в клубе «Мелоди». Девушка упомянула несколько незначительных подробностей, но вдруг замолчала, подалась вперед, уставилась на меня и быстро встала. Ее ноги оказались между мной и ультрафиолетовой лампой. Вдобавок случилось самое плохое: взошло солнце. Теперь я стоял перед Атлас во всем своем натуральном ужасе. Без ультрафиолетового излучения. Падавшие на меня солнечные лучи превратили мое лицо в маску.

Атлас вытаращила глаза:

— Как ты это сделал? — Она раскусила меня.

— О чем ты?

— Часть тебя исчезла, затем появилась. Потом ты весь растаял, а теперь опять здесь.

Я растерялся.

Затем она все поняла. Едва ее сомнения рассеялись. Атлас закричала: