Отчаянная охота - [24]

В комнату вошла горничная.

— Вам звонят, мистер Смит. Это ваш адвокат, мистер Блэкберн.

— Благодарю вас, Тесса. Переключите телефон на кабинет.

— Похоже, тебе предстоит серьезный разговор, — заметила Джордана и, захватив свой стакан, направилась к двери. — А я пока приведу себя в порядок перед обедом.

— Хороший же ты друг, нечего сказать! — шутливо обратился к дочери Флетчер — Бросаешь меня в тот самый момент, когда на меня готовится накинуться со своими скучнейшими рассуждениями Блэкберн.

Джордана рассмеялась и выскользнула из кабинета.

Не прошло и десяти минут, как она уже стояла под упругими струями душа, размышляя над словами отца. Да, их с полным основанием можно было назвать друзьями — причем друзьями близкими, закадычными. А такого рода узы подчас связывают людей куда более тесно, нежели узы родственные…

Когда Джордана спустилась в столовую, на обеденном столе времен Французской империи красовалось всего два прибора. Девушка удивилась и встревожилась. Кажется, отец не собирался никуда уезжать… Что могло случиться? Неужели Блэкберн сообщил ему нечто совершенно непредвиденное? Джордана уставилась на резной деревянный буфет, словно пыталась отыскать в его причудливых узорах ответ на мучивший ее вопрос.

Ее размышления были прерваны появлением матери, которая прошла сквозь высокую арку дверного проема, величественная, словно королева На ней было платье из ярко-голубого шелка в старокитайском стиле, а бриллиантовые серьги в ушах отбрасывали радужные искры при малейшем движении головы. Взгляд зеленоватых кошачьих глаз хозяйки дома с неодобрением остановился на простой шелковой блузке Джорданы и ее длинной черной юбке.

— Твой отец сегодня с нами обедать не будет. Кажется, ему понадобилось срочно подписать какие-то бумаги, — небрежно заметила она, тем самым продемонстрировав свою полную незаинтересованность делами мужа. — Так что, как видишь, из всей нашей «большой дружной семьи» за столом сегодня будут только двое — ты и я.

— Как мило! — пробормотала Джордана, усаживаясь по правую руку от матери.

Приобретение мебели различных стилей и эпох и расстановка ее по комнатам являлись любимейшим занятием Оливии Смит. Единственным условием, которое неуклонно соблюдалось в декоре дома при полнейшем разностилье прочих его элементов, был зеленый цвет, доминировавший в отделке. В частности, бархатные светло-зеленые шторы в столовой обладали неуловимым оттенком, более всего напоминающим молодой мох по весне.

Через несколько секунд после того, как дамы уселись, в столовой появилась Тесса и принялась разливать по тарелкам суп.

— Ты идешь куда-нибудь сегодня вечером, Джордана? — осведомилась мать.

— Нет. — Девушка зачерпнула ложку супа и искоса взглянула на эту все еще очень привлекательную женщину. — А ты?

Хотя вопрос был задан тихим голосом, в нем вполне отчетливо проступала язвительная насмешка.

— Нет, я тоже останусь дома. Завтра мне предстоит очень трудный день… надо будет подготовить все для вечеринки Я хочу сегодня отправиться спать пораньше, — заявила Оливия Смит, не подав виду, что стрела Джорданы достигла цели. — Кстати, не могла бы ты завтра мне помочь с приготовлениями?

— Конечно, — благонравно опустила глаза девушка.

Дальнейший их разговор, не прекращавшийся в течение всего обеда, напоминал обмен булавочными уколами, и к концу его Джордана почувствовала себя утомленной.

— Кофе мы будем пить в гостиной, Тесса, — отрывисто заявила Оливия, когда в столовой появилась горничная, неся поднос с кофейным прибором и десертом.

После этого мать и дочь проследовали в другую, еще более роскошно обставленную комнату.

Оливия Смит была настолько изысканной светской дамой, что в ее присутствии дочь постоянно чувствовала себя эдаким неуклюжим подростком. А постоянные подкалывания матери выводили ее из себя, как когда-то в детстве.

— Сегодня ты была на редкость разговорчива, Джордана, — заметила мать. — К своему большому удовольствию, я убедилась, что ты все еще в состоянии поддерживать интеллигентный разговор о политике, театральной жизни и литературе.

— Ты забываешь, Ливви, что в то время, как ты читаешь адаптированные издания романов, я стараюсь прочесть их в неурезанном, взрослом варианте. — Девушка давно уже не называла Оливию мамой.

Ее выпад был оставлен незамеченным — Я в восторге от нашей беседы. Обыкновенно, когда я слушаю ваши с отцом охотничьи байки, у меня от скуки слезы на глаза наворачиваются.

— Возможно, если бы ты попыталась вставить хоть словечко в наши с отцом разговоры, их предмет сделался бы иным, — заметила Джордана; ее всегда раздражала отстраненность, которую Оливия всякий раз демонстрировала за общим столом. — Мы с отцом были бы рады поговорить на какую-нибудь другую тему — «Мы с отцом, мы с отцом»! — передразнила мать, и в ее зеленых глазах промелькнул отблеск какого-то сильного чувства. — Я только это от тебя и слышу. Вы с ним проводите столько времени вместе, что я удивляюсь, как тебе до сих пор не пришла на ум мысль выйти за него замуж! — Тут она недобро рассмеялась, словно обращая свои слова в шутку, но на самом деле радуясь, что ей представилась возможность уязвить дочь.