Отцеубийцы - [75]
Латерфольт выронил кинжал и умчался обратно в город.
XIV. Главный вопрос
Весь праздник Морра просидела с мятежными баронами. Прозрачные глаза Кирша посылали ей то похотливые призывы, то немые угрозы. Хроуст снова к ней остыл, занятый Хасгутом, да и остальные Сиротки не выказывали к ней особого расположения. А вот для восставших дворян она была своей. Так и узнала, что на ее поместье в Хварне покушается барон Габржила, не добившийся ее руки пару лет назад и затаивший обиду. Узнала, что другой барон, Плаван, который сейчас рассказывал скучающему Хроусту какую-то историю про Гильдию Пряностей, не прочь добиться ее расположения.
Плавана-то она и ждала: он должен был сопроводить ее до дороги, ведущей на север Бракадии, в обход войск, чтобы она вернулась в Хварн и навела там порядок. К черту Сироток! Над ней наконец смилостивилась судьба в лице Рейнара, который утром потребовал, чтобы Хроуст отослал Морру на все четыре стороны. Она подозревала, что не по доброте душевной: просто после увиденного на Изнанке Рейнар решил воспользоваться своей властью и отослать Морру подальше и навсегда.
Он даже не сам принес ей новость – с той ночи она не видела ни его, ни Шарку, ни Латерфольта. Вместо этого днем ее вызвал к себе Хроуст и долго рассматривал с явным неудовольствием, оторвавшись от карты Бракадии, на которую заблаговременно набросил какую-то зеленую тряпку. Старик был плох и то и дело морщился от приступов боли, но вряд ли от него укрылось, что глаза у Морры опухли и покраснели от слез. Должно быть, он уже знал об их ночной выходке, но, расскажи ему об этом Латерфольт или Рейнар, не стал бы ходить вокруг да около.
Хроуст ждал, пока Морра заговорит сама, но ей было все равно. Если раньше ее внутренний взор затмевал только Свортек, то теперь к нему присоединилась Бликса, то, что они вместе делали, и то, о чем кьенгар так упрямо допытывался у ведьмы. Никакие Сиротки не могли отвлечь ее от этих мрачных мыслей.
– Баронесса, – заговорил наконец Хроуст, устав играть в гляделки, – король потребовал, чтобы я дал тебе свободу. Я бы предложил тебе как свободной дворянке встать под мой стяг…
– Благодарю, мой гетман, – перебила Морра, ни на мгновение не удивившись, – но я предпочла бы вернуться домой. Боевых навыков у меня нет, я ничем не помогу тебе на этой войне. Я присягну Истинному Королю, Принцу или тебе, коль вы одержите победу, но для грядущей бойни мне предложить нечего.
– Ты могла бы помогать Шарке. Ты уже несколько раз вытаскивала ее…
– Она сама себя вытаскивала. У меня нет никакой силы, а у нее – никаких чувств ко мне. То, что произошло в Козьем Граде, было случайностью.
– Я попрошу тебя не как гетман, – заговорил он после короткого раздумья, – но как человек, который хочет закончить войну, сохранив как можно больше жизней. Как человек, который обращался с тобой мягко, даже зная, как близка ты была к Редриху и сколько раз пыталась нас обмануть. Как человек, который прислушивался к твоим советам. Прошу, Морра: если тебе есть что еще рассказать мне о Даре, сделай это сейчас и будь свободна.
«Старый хрыч, – подумала она, с трудом сдержав презрительную усмешку, – разворошивший это осиное гнездо ненависти на тридцать три года! Один из тех, кто превратил Свортека в чудовище, человек, который приказал стрелять по людям, бегущим из пекла Унберка, жонглирующий жизнями всех вокруг, будь то девчонка-подавальщица или твой приемный сын… Что ты надеешься от меня услышать?»
Она вдруг осознала, что, кроме нее и Хроуста, в зале нет больше никого. Стража осталась за дверью. Что ей стоило перерезать горло полуслепому старику, который едва держится на ногах? Что мешало ей все эти встречи и ужины?
Но гнев отступил так же быстро, как и нахлынул. Хватит, к черту их всех! Она решительно посмотрела на него:
– Гетман, я уже рассказала все, что могла. Я думала, что знаю о Дарах не меньше Свортека, а оказалось, что не знаю ничего. Лучше спрашивай у Шарки. Она не такая глупая, как вы все думаете.
– Ты могла бы помочь Рейнару.
Она не выдержала и визгливо рассмеялась.
– Помочь закончить начатое? – Морра потрясла кулаком над левым предплечьем, словно резала его невидимым ножом. – Благодарю за предложение! А теперь отпусти меня. Милостью богов следующая наша встреча случится под стягом Рейнара, в твоей свободной Бракадии.
Он кивнул и отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Но когда Морра уже была в дверях, до нее донесся тихий вопрос, словно Хроуст сам себя одергивал:
– Что нам готовят звезды?
Гетман так и не обернулся, доверчиво подставляя ей спину, не защищенную ни кольчугой, ни латами. В последнее время он был слишком слаб и занят, чтобы интересоваться ее прогнозами. Впрочем, с каждым совместным ужином Морре становилось все яснее: его не беспокоили звезды. Хроусту нужны были знания о Дарах, о Свортеке и о том, как разделить наследие кьенгара. Вот зачем он держал ее при себе – но этими сведениями она больше делиться не собиралась.
Морра вдруг поняла: то, что она приняла за зеленую тряпку, было знаменем, на котором красовался степной лис с короной из оленьих рогов. «Под стягом Рейнара», – горько повторила она про себя, и новый коготь тревоги впился в ее сердце, которое уже терзало множество других.
