От ЖЖизни к жизни - [4]

Шрифт
Интервал

Приятно, что выражали благодарность и люди, живущие далеко не в Казахстане – в буквальном смысле далеко. Ну и повылезали, конечно, недоверчивые, злобные, всезнающие, скучные, занудливые, законспирированные в глубинах интернета борцы за общую справедливость. Читал я их злобные «укусы» и думал: «Ну что за жизнь у людей! Это ж как невыносимо им видеть чужую радость. Причём по любому поводу. Этакие маленькие злобные дети…»

А я повторю: мне приятно и радостно было узнать, что удалось повлиять на ситуацию. И если мне посчастливилось хоть немного ускорить процесс, а я вас уверяю, так оно и было, – это уже хорошо. Уж поверьте, такими вещами не шутят. К тому же, прежде чем написать, я деликатно поинтересовался, могу ли рассказать об этом здесь. Мало ли! Может быть, участникам истории это неприятно.

Сравнение моей ситуации и разговора Юрия Юлиановича с Путиным неуместно. Во-первых, крупный чиновник другого государства знал, как меня зовут, купил билет на мой спектакль, пришёл, по сути дела, ко мне и сам изъявил желание познакомиться. В том, что ситуация с закрытием жж в отдельно взятой стране случилась, мало хорошего. Но у меня была нормальная и внятная возможность не в унизительной, не в наглой, не в дерзкой, а именно в доброжелательной обстановке попробовать изменить ситуацию. Потому что, если бы это было иначе, ситуацию можно было лишь ухудшить, нарваться на жёсткость, непонимание или решительный отказ, что всегда тяжело и унизительно… Так что не мешайте радоваться. Оставьте свои глубокие познания жизни, политической ситуации, свои злобу и недоверие самим себе. А мне, наивному и хвастливому, позвольте радоваться чему хочу.


Я вернулся домой. В Калининграде с раннего утра дождь, дождь и дождь. Серый, безрадостный и какой-то уж очень осенний. В такой дождь нет ожидания, что вот он закончится – и снова будет ясное небо и тёплый, тихий вечер. Сегодняшний дождь сулит лишь короткую передышку, за которой снова будет дождь. А где-то уже снег, снег и снег…

Этот дождь так подчёркивает тишину, тепло и то бесценное, из чего состоит дом. Под словом «дом» я подразумеваю всё, из чего состоит жизнь в том месте, которое я называю домом. Когда говорю, что вернулся домой, я подразумеваю не каменное сооружение и даже не квадратные метры.

А ни с чем не сравнимый запах, моих самых родных людей, тусклый, но приятный свет, который приходится включать ещё до полудня в пасмурный, дождливый день… Особый порядок вещей, который постоянно нарушают дети, устраивая беспорядок, который оказывается самым важным порядком… Всё это и есть мой дом. Именно и прежде всего про это могу сказать, и не только сказать, но даже подумать: «Вот! Это моё!»

20 ноября

Тихая унылая суббота. Вроде с утра было сухо, а теперь опять дождь, дождь и дождь. Дома настоящий лазарет – все болеют. Все! Даже собака. Кто-то уже выкарабкивается, кто-то только захворал, а кто-то в самом разгаре. Сопли, разговоры в нос, кашель со всех сторон, на кухонном столе – целая аптека… Ингаляции, сморкания, капли и уколы. Даже удивительно, как такой маленький ребёнок может производить такое количество соплей. И хоть опыт большой, но всё равно болеющие дети – это всегда новые переживания и страхи.

Дольше всех держался мопс Лёва. Но и он вчера закашлял и кашлял всю ночь почти без перерыва. Свозили к ветеринару, диагностировали вирусную инфекцию со странным для человека названием – «питомниковый кашель». Спорить мы не стали, у нас действительно питомник – кашляющих и сморкающихся людей. Укололи собаку и, несмотря на совершенно собачий диагноз, прописали ему человеческий «Доктор Мом»: зелёный сладкий сироп. Ему нравится.

А я уже устал оттого, что из-за хвори и насморка не чувствую вкуса еды… Вот такая суббота.

Постригся сегодня. Это всегда добавляет мне сил и настроения. Но даже в привычной и практически любимой парикмахерской было совсем тихо, прохладно, то есть прохладнее, чем надо, и сонно. У меня за спиной администратор по телефону принимала заказы. За те сорок минут, пока со мной работала мастер, я услышал, что люди уже заказывают время на конец декабря, готовясь к Новому году. Во как!

В гостиной Саша монотонно терзает пианино: с сентября он ходит в музыкальную школу. Наташа в музыкальную школу не ходила, зато долго пела в фольклорном ансамбле. Саша тоже очень прилично поёт. Судя по громкости, Маша (младшая) тоже споёт нам, и ещё как!

Летом Саша изъявил желание поучиться музыке. На вопрос, на каком инструменте хотел бы играть, он подумал и мечтательно ответил: «На дудочке». Бедный парень, хотел играть на дудочке – теперь терзает пианино и изучает сольфеджио. Мне так было стыдно перед ним за обман и коварство! Но у него вроде получается, и хоть ему многое даётся не без слёз, учительница утверждает, что у него явные способности. А услышав по радио какую-то песню в моём исполнении с «Бигуди», она удостоверилась, что Саша поёт намного лучше, чем его папа…

И всё равно дома очень хорошо! Надо успеть за три дня подлечиться – и на гастроли…

22 ноября

Несколько дней занимались формированием графика на первое полугодие грядущего года – сложное и муторное дело. Нужно согласовать с разными городами сроки, продумать маршруты, выяснить, свободны ли на те или иные даты театры, а также уточнить, можно ли в тех театрах поставить декорацию спектакля «+1» или «По По». Также необходимо рассчитать способ и время доставки декорации до того или иного города, и чтобы декорация потом успела доехать до следующего пункта или обратно в Москву. Целый ряд городов, которые давно ждут спектаклей, останутся ждать. Не получается, не хватает времени… Но уже скоро будем рассчитывать и планировать осень.


Еще от автора Евгений Валерьевич Гришковец
Рубашка

«Рубашка» – городской роман. Очень московский, но при этом примиряющий Москву с регионами. Потому что герой – человек провинциальный, какое-то время назад приехавший в Москву. Это короткий, динамичный роман о любви. Один день из жизни героя. Ему от 30 до 40 лет. Есть работа, есть друзья, есть сложившаяся жизнь и… Любовь, которая сильно все меняет.


Театр отчаяния. Отчаянный театр

Роман называется «Театр отчаяния. Отчаянный театр». Эта объёмная книга написана как биографическая история, но главным героем романа является не человек, или не столько человек, как призвание, движущее и ведущее человека к непонятой человеку цели. Евгений Гришковец.


«Весы» и другие пьесы

Пьесы, вошедшие в этот сборник, как и все произведения Гришковца, имеют отношение к современнику, к человеку переживающему, думающему, внимательному. Здесь есть монологи, которые Гришковец исполняет на сцене сам, и пьесы, написанные для постановок в театрах в привычном понимании этого слова. Есть хорошие люди в непростых обстоятельствах, есть тревоги, волнения, радость, забота, трудный выбор… и обязательно надежда. P.S. Не пугайтесь слова «пьесы» на обложке.


Асфальт

«…Я знаю так много умных, сильных, трудолюбивых людей, которые очень сложно живут, которые страдают от одиночества или страдают от неразделенной любви, которые запутались, которые, не желая того, мучают своих близких и сами мучаются. То есть людей, у которых нет внешнего врага, но которые живут очень не просто. Но продолжают жить и продолжают переживать, желать счастья, мучиться, влюбляться, разочаровываться и опять на что-то надеяться. Вот такие люди меня интересуют. Я, наверное, сам такой»Евгений Гришковец.


Как я съел собаку

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Следы на мне

Читая книгу Гришковца, очень легко почувствовать себя автором, человеком, с которым произошло почти то же самое, что и с его героями. Гришковец рассказывает о людях, сыгравших важную роль в его жизни. Какие-то истории, какие-то события — ничего экзотического.Впечатления и переживания, которые много важнее событий. И внимание обращается уже не к героям, а к своей собственной жизни. К себе.


Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.


151 эпизод ЖЖизни

«151 эпизод ЖЖизни» основан на интернет-дневнике Евгения Гришковца, как и две предыдущие книги: «Год ЖЖизни» и «Продолжение ЖЖизни». Читая этот дневник, вы удивитесь плотности прошедшего года.Книга дает возможность досмотреть, додумать, договорить события, которые так быстро проживались в реальном времени, на которые не хватило сил или внимания, удивительным образом добавляя уже прожитые часы и дни к пережитым.


Продолжение ЖЖизни

Книга «Продолжение ЖЖизни» основана на интернет-дневнике Евгения Гришковца.Еще один год жизни. Нормальной человеческой жизни, в которую добавляются ненормальности жизни артистической. Всего год или целый год.Возможность чуть отмотать назад и остановиться. Сравнить впечатления от пережитого или увиденного. Порадоваться совпадению или не согласиться. Рассмотреть. Почувствовать. Свою собственную жизнь.В книге использованы фотографии Александра Гронского и Дениса Савинова.


Почти рукописная жизнь

“Почти рукописная жизнь” – уже пятая дневниковая книга Евгения Гришковца. Предыдущие полностью или частично были основаны на записях в блоге с возможностью обратной связи. Эта же книга целиком собрана из записей изначально диалога не подразумевающих, то есть в ней больше от дневника, чем от блога. Она меньше связана с событиями прошедшего года, высказывания в ней уже не так привязаны ко времени. Литературы в этой книге больше, чем публицистики. В книгу вошел дневник полярной экспедиции в национальный парк “Русская Арктика”, который Евгений вел в июле 2012 года с борта научно исследовательского судна “Профессор Молчанов”.


Год ЖЖизни

Книга «Год жжизни» основана на Интернет-дневнике Евгения Гришковца.Живой журнал Евгений начал вести чуть больше года назад. Этот текст почти документ.Год жизни. Нормальной человеческой жизни с волнениями, переживаниями, радостями и огорчениями, фильмами, музыкой, переездами. Всем тем, что и является жизнью. Всего год или Целый год.Так же как и у Вас.