От Заморы до Яшина - [16]

Шрифт
Интервал

На первенстве мира 1966 года мне лично больше всех импонировала венгерская команда, а из вратарей, конечно, Лев Яшин. Он не поразил зрителей чудесами, но зато всегда оказывался на месте.

Сейчас во многих странах обсуждают вопрос, не следует ли для подъема уровня игры ввести, профессиональный футбол. Тут я хотел бы сказать, что вообще не признаю другого футбола, кроме профессионального. Чтобы быть на современном уровне, игрокам надо очень много тренироваться — нужны, подчеркиваю, ежедневные напряженные тренировки. А это в любительском футболе невозможно.

Я еще раз хочу вернуться к вопросу, не страдает ли нынешний футбол от недостатка индивидуальностей. Возьмем, к примеру, Австрию. В то время, когда у нас гремела так называемая чудо-команда, в резерве имелось еще много других блестящих солистов, таких, как Платцер, Мюллер, Штро, Ерузалем, Адамек, Хильтль, Биндер, Бицан, Кабурек, Цизар, Люф, Ханеман, Шмаус, Рафтль, Мольцер, Пессер, Хорват, Вальцхофер, да всех и не перечислишь. Такого запаса классных игроков сейчас нет ни в одной стране. Сегодня тренер рад, если он может найти 11 человек, которые вполне отвечали бы требованиям международного футбола. Так обстоит дело не только в Австрии, но и в Италии, во Франции, в Испании, в Венгрии, в Чехословакии, в Югославии. Хотя общее число футболистов значительно выросло, команды ощущают острейшую нужду в дирижерах. А между тем мой опыт игрока и тренера в разных странах привел меня к убеждению, что футбол и сегодня самый любимый в народе спорт».

К сожалению, я не могу здесь останавливаться на всех подробностях жизни Руди Хидена. Его обаяние и дух товарищества привлекли к нему сердца многих людей во всем мире. Естественно, он поддерживает самые дружественные контакты с бывшими одноклубниками и игроками австрийской сборной. Его наилучшим другом в чудо-команде был Вальтер Науш, но и с Матиасом Зинделаром у него до сих пбр сохранились исключительно сердечные отношения.

С удовольствием вспоминает он еще сегодня игру своих товарищей по сборной и по клубу — Шаля, славившегося своими неожиданными ударами из любого положения, Весселика, который благодаря своей блестящей игре головой был особенно грозен при подаче угловых и при навесах с фланга, Франца Биндера, мастерски исполнявшего свободные и штрафные удары, всегда создавая исключительно опасные ситуации. Но на первом месте, конечно, стоял Зинделар, дриблинг и финты которого в штрафной площадке противника казались просто непостижимыми.

Весь международный футбол может гордиться таким спортсменом, как Руди Хиден. С самого начала своей карьеры и по сей день он был образцом высокой спортивной морали и дисциплинированности. Репутация его ничем не запятнана. За 30 лет его не только ни разу не попросили с поля, но он не имел ни одного замечания ни от одной футбольной федерации.

Конечно, ему приходилось иногда и туго. Неизбежны были и травмы. Его смелые броски в ноги, внушавшие всем нападающим уважение, в некоторых случаях обходились дорого и ему и другим игрокам. Так, сильно пострадал при столкновении с Хиденом центр нападения команды «ФАК» Ишда. Было это в 1930 году, во время одной из игр на первенство Австрии. Ишда несся с такой бешеной скоростью, что, столкнувшись со смело вышедшим на него Хиденом, получил двойной перелом берцовой кости. Знаменитый вратарь рассказывает об этом эпизоде так: «В том, что один из нас получил травму, я не сомневался. Я ведь услышал какой-то хруст и никак не мог подняться. Но жертвой оказался Ишда».

И вот тогда-то произошло самое странное: Хиден, который никогда не имел конфликтов с судьей на поле, был привлечен к… судебной ответственности! Некий зритель подал на него жалобу в суд! Но сам Ишда заявил при разбирательстве, что лишь по чистой случайности пострадал он, а не Хиден. Вратаря, как и следовало ожидать, оправдали. Другой анонимный донос на Хидена был сделан после матча «ВАК» — «Аустрия», когда в единоборстве с ним пострадал нападающий «Аустрии» — Шпехтель. И снова Хиден был оправдан, так как все, в том числе и игроки соперника, подтверждали полную несостоятельность обвинения.

Но в большинстве случаев при подобных столкновениях туго приходится как раз вратарю. Сколько травм получили знаменитые голкиперы! И Хидену пришлось на собственном опыте убедиться, с какими опасностями связана его профессия. Немало он «заработал» тяжелых повреждений: еще в Граце — четыре перелома ребра, в Вене — несколько разрывов мышц, не говоря уже о других травмах, которые знаменитый доктор Шварц вылечивал относительно легко, затем в Париже — семь переломов ребра. К этому надо прибавить операцию паха, а о многочисленных ушибах, ссадинах и синяках и говорить нечего. Но все это не могло погасить его пылкой любви к футболу. Руди не стал меньше любить и вратарскую работу. Еще сегодня, столько лет спустя, он говорит: «Если бы я мог родиться второй раз, я бы, не колеблясь, снова стал вратарем. Мне кажется, что на вратаря нельзя выучиться, им надо родиться, а в дальнейшем можно лишь совершенствоваться. Мне лично очень много дали теннис и настольный теннис. Венгр Варна, чемпион мира по настольному теннису, был моим хорошим другом, постоянным партнером и заботливым тренером. Когда я играл за «ВАК», частым моим соперником на теннисном корте был Карел Коцелу, и я чуть не изменил футболу ради тенниса.


Рекомендуем почитать
Записки датского посланника при Петре Великом, 1709–1711

В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.


1947. Год, в который все началось

«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.


Слово о сыновьях

«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.


Скрещенья судеб, или два Эренбурга (Илья Григорьевич и Илья Лазаревич)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Танцы со смертью

Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)


Кино без правил

У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.