От закона стоимости к закону потребительной стоимости - [53]

Иных позиций по этому вопросу стал придерживаться И.В. Сталин. Он передвинул возможность преодоления товарного производства с социалистической стадии на коммунизм, полагая, что сохраняющееся при социализме товарное производство «никак не может развиться в капиталистическое производство и ему суждено обслуживать совместно с его «денежным хозяйством» дело развития и укрепления социалистического производства». [148]

Он не согласился с Ф. Энгельсом относительно устранения товарного производства, сославшись на неопределенность его формулы о владении обществом средствами производства как условии преодоления товарного производства, а также на возможность использования простого, не капиталистического товарного производства, аналогию с которым неоднократно проводил К. Маркс. При этом И.В. Сталин положение трудящегося человека, присвоение им средств к жизни посредством распределения по труду рассматривал не как социалистическое, а как стоимостное отношение. «Пока оплата по труду, — говорил он, — действует закон стоимости... Вот когда мы станем распределять по потребностям, а не по труду, тогда будет преодолен закон стоимости. Сейчас же мы еще вертимся, находимся в пределах закона стоимости. Мы хотим выйти из этого закона, преодолеть его, но еще не вышли, не преодолели». [149] Там, где есть товары и товарное производство, действует и закон стоимости.

Товарное производство, как оказалось, не только не устранялось, а наоборот, начиная с 1965 года, все больше расширялось и превратилось во время перестройки в основу экономической стратегии страны. Категории «прибыль», «себестоимость», «прибавочная стоимость», «стоимость рабочей силы как товара», «наемный труд», «капитал», «необходимый и прибавочный труд» и т.п. превратились в реально используемые понятия, отражающие расширение рыночной сферы экономики. Это относилось и к ранее используемому в производстве показателю «себестоимости», снижение которой считалось признаком социалистического, а не товарного производства. Но ведь если прибыль не входила в издержки производства и предприятию «себе» ничего не стоила, то это не значило, что она ничего не стоила рабочему. Она ему стоила прибавочного, неоплачиваемого труда. Обычно охотно признавались и принимались результаты производства в форме прибыли, но упорно отрицались предпосылки и условия получения этих результатов: необходимый труд как труд, полагаемый посредством прибавочного труда и ради него.

Имело место явное преувеличение положительных сторон товарного производства и закона стоимости и недооценка их отрицательных последствий. Вроде бы без закона стоимости нельзя было наладить ни хозяйственный расчет, ни рентабельность, ни воспитывать хозяйственников в духе рационального ведения производства и т.п. Что же касается основного экономического закона, выражающего движение потребительной стоимости и направляющего производство на лучшее удовлетворение потребностей трудящихся, то его требования декларировали и чаще относили к высшей фазе коммунизма, чем применяли на практике в первой его фазе.

Использование товарных форм производства и закона стоимости, приведшее к восстановлению капитализма, заставляет пересмотреть распространенный тезис о сохранении товарного производства при социализме и с учетом этого обновить экономическую теорию социализма. Это тем более важно в условиях, когда все то, что не имеет товарной природы, превращается в товар, в ложную стоимость, обнажая античеловечную сущность товарного мира.

Вопрос, однако, в следующем: чем заменить теорию стоимости и что на ее место предложить в качестве экономической теоретической базы построения и развития социализма, в его собственном, аутентичном смысле? Известна ли экономической науке эта база?

К сожалению, политическая экономия социализма товарному производству могла противопоставить лишь непосредственно общественное производство, рынку — план. На вопрос же о том, что приходит на место стоимости и ее исходного закона, она не отвечала. Между тем противоположность стоимости составляла и составляет потребительная стоимость и только последняя может заменить первую. Это противоречие не было понято в политической экономии социализма, не была должным образом оценена роль потребительной стоимости, хотя на практике развитие производительных сил, научно-технический прогресс, рост производительности труда происходили не по закону стоимости, а по закону потребительной стоимости. «Все развитие производительных сил касается потребительной стоимости, но не меновой стоимости». [150]

Эта практика в политической экономии не была возведена в ранг основной теоретической концепции, на основе которой строился оценочный критерий эффективности социалистического производства и всей экономки. В теоретическом плане лишь Р.И. Косолапов призвал к созданию экономики потребительной стоимости. [151]

Объяснительная сила трудовой теории потребительной стоимости в качестве новой парадигмы обоснована и получила возможные на сегодня доказательства в работах В.Я. Ельмеева («Воспроизводство общества и человека». М., 1988; «К новой парадигме социально-экономического развития и познания общества» СПб., 1999), В.Г. Долгова («Управление научно-техническим прогрессом: потребительностоимостные основы». Л., 1988), В.Я. Ельмеева, В.Г. Долгова, М.В. Попова («Выбор нового курса». М., 1991; Уроки и перспективы социализма в России СПб, 1997), Н.Ф. Дюдяева («Промышленные роботы и экономия живого труда: потребительностоимостной анализ». Саранск, 1991), В.Ф. Байнева («Научно-технический прогресс и энергоснабжение: потребительностоимостной анализ эффективности производства электроэнергии». Саранск, 1998), в коллективной монографии «Будущее за обществом труда». СПб, 2003. Эта концепция поддержана многими авторами, в том числе С.С. Губановым, Ю.С. Перевощиковым, А.А. Румянцевым, В.И. Сиськовым, А.В. Золотовым и др. Близкие позиции занимает американский экономист Линдон Ларуш («Физическая экономика...». М., 1997) и его сторонники в России: А.Н. Чекалин, Т.В. Мураниевский и др. Можно сказать, что все экономисты, пытающиеся объяснить экономический рост и развитие, вынуждены обращаться к потребительностоимостным категориям: труду, производительным силам, технике, технологии и т.п., то есть к категориям «физической» экономики.