От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. - [270]

Чувство близкой опасности и необходимость встретить ее в полной готовности с помощью более совершенной разведки и контрразведки явились причиной реформирования в начале 1941 года органов государственной безопасности. Наркомат внутренних дел разделился на НКВД (вопросы внутренней безопасности) и НКГБ (внешние проблемы)[1845]. В начале февраля 1941 года нарком НКГБ генерал В. Н. Меркулов обратил внимание Сталина на то, что германское командование проводит систематическую подготовку к войне против Советского Союза. Инструктаж старших германских офицеров с использованием оперативных карт показывал намерение немцев отделить Европейскую часть СССР от Ленинграда до Черного моря от остальной части страны и создать там государство с дружественным Германии правительством. Война имела целью обеспечить полный контроль над индустриальными центрами России[1846]. Общий рапорт подкреплялся многочисленными донесениями стратегической разведки.

Из Берлина «Старшина» предупреждал, что разведывательные полеты над территорией Советского Союза ведутся полным ходом. Возможность сопротивления советских войск оценивается невысоко. Большая часть информации указывала на намерение Гитлера лишить Советский Союз его экономической и индустриальной базы на Украине. После завоевания Украины вермахт планировал двинуться на Кавказ и севернее к Уральским горам и завершить всю кампанию за 25 дней[1847]. Эти выводы подтверждал «Корсиканец», докладывавший, что начальник Генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Ф. Гальдер рассчитывает на молниеносную оккупацию Украины и захват в целости нефтепромыслов в Баку считает легкой задачей[1848]. Эти данные убеждали Сталина в необходимости сосредоточения основной группировки советских войск на юго-западном направлении.

Доклады, посылаемые руководством военной и внешней разведок Сталину, составлялись с учетом его внешнеполитических предпочтений, создавая тем самым ложный фон для анализа собранной информации:

«1. На основании всех приведенных выше высказываний и возможных вариантов действий [со стороны Германии] весной этого года считаю, что наиболее возможным сроком начала действий против СССР будет являться момент после победы над Англией или после заключения с ней почетного для Германии мира.

2. Слухи и документы, говорящие о неизбежности весной этого года войны против СССР, необходимо расценивать как дезинформацию, исходящую от английской и даже, может быть, германской разведки»[1849].

Стратегическая разведывательная информация дополнялась конкретными оперативными данными. Военная разведка докладывала, что германское Верховное командование с большой интенсивностью продолжает работу по инженерной подготовке районов сосредоточения немецких войск и вплотную занимается их перегруппировкой. Согласно проведенному анализу, боевой состав вермахта должен быть увеличен до 250–260 пехотных дивизий, 20 танковых и 15 моторизованных дивизий[1850].

В середине марта 1941 года военная разведка доложила о состоянии экономического потенциала Германии, дававшего ей возможность вести войну на двух фронтах одновременно: германская промышленность сумела перевыполнить так называемую программу Гинденбурга, характеризовавшую месячную расчетную потребность вооружения и боеприпасов Германии в 1918 году[1851]. Внешняя разведка информировала о значительном росте волны слухов насчет того, что наступление Германии на Советский Союз произойдет до покорения Англии. Когда центр внимания европейской политики сместился на Юго-Восточную Европу, из правительственных кругов Югославии поступили сведения, подтверждавшие намерения немцев отложить вторжение на Британские острова и вместе с Венгрией, Румынией и Болгарией захватить в апреле-мае 1941 года Украину и Баку[1852].

Несмотря на то, что многочисленная информация отражала достаточно полную картину растущей германской угрозы, существовала масса дополнительных сведений, хотя и не исключавших возникшую опасность, но ставивших под сомнение вопрос о неизбежности войны. И здесь большую роль играл личностный фактор: руководители разведки чутко улавливали настроения и взгляды, которых придерживались наверху. По этой причине информация подавалась двусмысленным образом, так, чтобы при избирательном чтении ее можно было приспособить к политическим расчетам, или она перекраивалась в соответствии с этими расчетами.

Весной 1941 года Германия начала вторжение на Балканы, что подтверждало вывод, что выступление немцев против СССР в данный момент является «немыслимым до разгрома Англии»[1853]. Подобная оценка являлась скорее результатом интенсивной немецкой кампании по дезинформации, отвлекающей внимание от перегруппировки немецких войск и подкреплявшейся возобновлением воздушных налетов на Англию. Советскому военному атташе в Венгрии, например, венгерская сторона внушала, что слухи о подготовке Германии, Венгрии и Румынии к нападению на СССР сфабрикованы английской пропагандой. «Германии достаточно войны с Англией, и она экономически заинтересована в мире с СССР»[1854].

20 марта начальник Разведуправления генерал Ф. И. Голиков доложил Сталину: «Большинство агентурных данных, касающихся возможностей войны с СССР весной 1941 года, исходит от англо-американских источников, задачей которых на сегодняшний день, несомненно, является стремление ухудшить отношения между СССР и Германией»