От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. - [191]
Предпринятая Геббельсом акция с конфискацией «Фёлькишер беобахтер» была лишь одним из дезинформационных трюков, которые предпринимались политическими, государственными и военными органами нацистской Германии, чтобы скрыть замыслы агрессии против Советского Союза. Но именно эта провокационная акция, пожалуй, нагляднее всего показывает, с каким дьявольским коварством, цинизмом и изворотливостью Гитлер и его окружение готовили операцию «Барбаросса».
В кампанию по дезинформации включились и дипломатические круги Германии. 14 июня представитель РСХА при МИДе Германии оберфюрер СС Рудольф Ликус доложил Риббентропу, что в берлинском дипломатическом корпусе по-прежнему широко распространено мнение о якобы ведущихся германо-русских переговорах, при этом даже не исключают возможность встречи Риббентропа с Молотовым или Гитлера со Сталиным, чтобы предпринять «последнюю германскую попытку оказать на Россию мощнейшее давление». Публикация заявления ТАСС подкрепила эту версию, поскольку была воспринята как проявление растущего страха Сталина перед столкновением с Германией и соответственно готовности к переговорам[1419].
19 июня Ликус вновь проинформировал Риббентропа о слухах в иностранных дипломатических кругах относительно германо-русских отношений. Так, по мнению турецкого руководства, требования, предъявленные Германией Советскому Союзу (возвращение Бессарабии Румынии, использование рейхом нефтяных месторождений и эксплуатация Украины в течение сорока лет), якобы приняты Сталиным, и сторонами «найдена формула, позволяющая Советскому Союзу, сохраняя престиж великой державы, удовлетворить немецкие пожелания»[1420].
Как свидетельствуют факты, оперативно-стратегическое планирование войны против СССР осуществлялось германским военным руководством исходя из ее замысла как скоротечной кампании с самыми решительными целями. Расчет делался почти полностью на собственные вооруженные силы, их качественное превосходство над советскими. Войска союзников, привлекавшиеся для «восточного похода», считались слабыми, поэтому им ставились лишь вспомогательные задачи. В то же время расчет делался на стратегическую внезапность, обусловленную различными дезинформационными мероприятиями. Ведущую роль в разработке плана войны занимали сухопутные войска, которые взяли на себя задачу координации участия ВВС и BMС в военных действиях. Основное внимание в ходе планирования уделялось разработке направления мощного главного удара, способного решить задачи всей кампании. Задачи стратегическим объединениям ставились по рубежам, а не по срокам. Организация взаимодействия между ними осуществлялась по выполнению совместных задач. В процессе длительной отработки и проверки планы войны все более совершенствовались, получали законченность. В них учитывалось все большее количество факторов, влиявших на ход военных действий.
Однако анализ подготовленных планов «восточного похода» свидетельствует, что в них наряду с высоким профессионализмом и тщательностью отработки одновременно проявилась авантюристичность замыслов и расчетов германского военного руководства. В Советском Союзе оно видело противника сильного, но не способного вести современную войну. Основное преимущество СССР оно усматривало лишь в наличии огромной территории и колоссальных людских ресурсах. Однако это преимущество, по мнению германского командования, должно быть сведено на нет, поскольку советское командование не сможет обеспечить организованный отвод своих главных сил, сосредоточенных у западных границ, из-под ударов стремительно продвигающихся вперед германских группировок.
В дальнейшем предполагалось в основном только преследовать разгромленные советские войска. Хорошо организованного, планомерного и все усиливающегося сопротивления с их стороны не ожидалось. Поэтому на втором этапе в плане кампании внимание уделялось главным образом транспортным и географическим факторам.
Как указывает биограф Ф. Паулюса Торстен Дидрих, разработка плана «Барбаросса» была поручена Паулюсу не только потому, что он обладал незаурядными знаниями и способностями оперативного офицера и считался экспертом в области применения танковых войск. Прежде всего он был удобным с политической точки зрения. Он старался никогда не спорить с вышестоящим начальством и, по характеристике Гальдера, «был ученым, но не борцом». И уже через две недели пребывания в должности 1-го оберквартирмейстера Паулюс был согласен с точкой зрения Гитлера, что 128 немецких дивизий могут успешно провести кампанию против 188 советских, хотя и сознавал, что план составлен исходя из минимальной оценки возможностей советских войск, но при этом требовал максимального напряжения немецких[1421].
Стратегическое развертывание вермахта и его союзников
Переброска войск на восток германским командованием осуществлялась очень умело, в соответствии с разработанными планами и с соблюдением необходимых мер маскировки. При этом одновременно осуществлялись переброски в других направлениях (западном и юго-восточном). В первую очередь перебрасывались пехотные соединения и материально-технические средства, в последнюю очередь – танковые и моторизованные соединения сухопутных войск и летные части ВВС.
